Клинок из черной стали

Рогатая волчица вцепилась зубами ему в ногу, и тут вспышка белого света ослепила Пурну и, вероятно, выжгла бы ей глаза, если бы на пути света не оказался зверь. Даже лишившись на миг зрения, тапаи не отстранила клинка от шеи Неми, чтобы ведьме не вздумалось улизнуть. Пурна сморгнула слезы и сумела постепенно сосредоточить взгляд на залитом луной лесе, но перед глазами еще долго танцевали круги, мерцая между деревьями… И лишь когда один из них повис над распростертой у ног Хортрэпа горой меха и забликовал на изогнутых рогах и мокрой морде зверя, Пурна поняла, что эти призрачные огни существуют не только в ее пострадавшем от вспышки зрении, но и в реальности.

– У-у-у! – В неровном свете удивительных шаров Хортрэп раскачивался взад-вперед; распухшее, кровоточащее лицо расплылось не иначе как в улыбке. Он энергично тряхнул правой рукой, и черный дым поднялся к небу от его непрерывно шевелящихся пальцев. – Вот почему меня называют Хватальщиком! И вот почему тебе нипочем не справиться со мной!

– Миркур! – воскликнула Неми, теперь больше похожая не на злую колдунью, а на обезумевшую от горя девчушку.

Она перерезала бы себе горло, рванувшись к поверженной подружке, если бы Пурна еще раньше не повернула кукри плоской стороной к ее шее.

– Успокойся, успокойся, – пробормотала Пурна, и Неми перестала сопротивляться, хотя на самом деле тапаи обращалась к самой себе.

В отблесках призрачных огоньков она наконец рассмотрела рогатую волчицу – и сразу пожалела об этом, хоть и не поняла толком, что Хортрэп сделал с ней.

Миркур была еще жива, она силилась приподняться и повернуться к хозяйке. Так и не сумев этого сделать, она завалилась на бок, бессильно уронила голову и глухо заскулила. Большая часть ее морды была покрыта волнистой светящейся пленкой, блестящая смолистая масса подползала к ушам и вытаращенным глазам. Волчица попыталась завыть, но не смогла раздвинуть челюсти больше чем на дюйм, а потом давление пленки заставило ее закрыть пасть, на носу вздулся пузырь и растворился в пульсирующей оболочке. Вдруг по всей пленке начали раскрываться черные луковицы, и, судя по тому, как они двигались в образовавшихся впадинах, это были глаза. Чем бы Хортрэп ни окутал беднягу, оно было живое. И оно наблюдало за девушками.

– Убей меня, раз уж я не могу его остановить! – Жалобный стон наконец-то отвлек Пурну от чудовищной картины. – Отпусти, я должна хотя бы попытаться! А если не получится, убей меня и себя тоже, умоляю, только не дай ему… не дай ему… умоляю… не дай…

– Что за вздор! – Хортрэп подул на дымящуюся руку, и покрытые волдырями губы растянулись в усмешке. – Мы с Пурной давние приятели, к тому же обязаны друг другу жизнью, так что едва ли она захочет причинить мне вред. Тебе некого винить, Неми, кроме себя, так что не пытайся разжалобить Пурну, не мешай ей сделать то, что она должна сделать.

– Хортрэп… – ухитрилась выдавить Пурна, хотя во рту пересохло, а зубы стучали, как при ознобе. Запах горелого масла, исходивший от того, чем колдун окутал волчицу, студил кровь даже сильнее, чем само ужасное зрелище. Кем бы ни была эта Неми, что бы она ни собиралась сделать, Пурна очень-очень хотела, чтобы ночь поскорее закончилась, а вместе с ней и… все это. – Прекрати, Хортрэп. Ты по-своему прав, но здесь просто недоразумение. Неми думала… думала, что это ты поднял со дна моря Джекс-Тот, вот и решила тебе помешать. Но раз ты этого не делал, значит вы на одной стороне, так что прекращай…

– Еще чего! – проревел Хортрэп. От натуги опухоль, захватившая большую часть его лица, лопнула и густая дымящаяся жидкость потекла по обрюзгшему подбородку. – Я не связанный демон, которым можно помыкать. Я Хортрэп! Хватальщик!

– Ну хорошо, – проглотила обиду Пурна, понимая, что сама выбрала неверный подход. – Но я же не приказываю, Хортрэп, а прошу на правах друга, который, как ты сам только что сказал, спас тебе жизнь. Прояви снисхождение к этой девочке и…

– Тапаи Пурна, в память о том, чем я тебе обязан, я великодушно прощу и эти жалкие требования, и угрожающую позу, но только в том случае, если ты немедленно уберешься отсюда! – прорычал Хортрэп.

Пурна даже не сразу сообразила, что именно он назвал угрожающей позой, пока не взглянула на дрожавший в ее руке кукри. Оружие больше не прижималось к горлу Неми, а было направлено над плечом ведьмы в сторону Хортрэпа. Просто бессознательный жест самозащиты, чтобы не подпустить к себе взбешенного колдуна.

Но он все-таки шагнул, при этом его правая нога отвратительно хрустнула, и под разорванным подолом мантии Пурна разглядела торчавшую из глубокой раны кость. Трудно сказать, что испугало ее больше – то, что Хортрэп шел к ней, хотя с таким переломом это было невозможно, или то, что в своей ярости он, похоже, не чувствовал боли.