Клинт Иствуд. Последний ковбой. Биография

В феврале 1966 года Клинт вылетел в Рим – город, который к тому времени он достаточно хорошо знал. Клинт должен был появиться в одной из новелл киноэпоса из пяти частей, которому Де Лаурентис дал название «Ведьмы». Эпизод с его участием должен был ставить режиссер Витторио Де Сика[35], который сделал себе имя, сняв один из определяющих фильмов послевоенного неореализма – ленту «Похитители велосипедов» (1948).

Новелла «Самый обычный вечер» (другое название «Вечер как вечер») идет 19 минут. Клинт одет в современный костюм и рубашку, застегнут на все пуговицы, его волосы зачесаны назад. Он играет человека, запертого в безрадостный брак без любви с героиней Сильваны Мангано. Только во снах он «оживает» и становится секс-звездой фантазий своей жены. Кульминацией эпизода становится представленное им самоубийство на фоне эротического «танца» его жены для десятков мужчин, пришедших в стриптиз-клуб. Описание этой оргии составляет основную часть киноновеллы.

United Artists Крима и Пикера приобрела права на показ фильма в США в основном из-за того, что там появлялся Клинт. Продюсеры надеялись, что выпустят фильм вместе с трилогией Серджо Леоне и заработают на нем. Из этого ничего не получилось: официально трилогия вышла в Соединенных Штатах только в 1969 году[36]

.

По словам Клинта, «истории, рассказанные в пяти эпизодах фильма, не составляли единое целое. Это был некий набор виньеток, собранных воедино. Мне они понравились, меня забавляло участие в этом фильме. Это был своеобразный эскапизм».

Впрочем, провал был не полным. Во время премьеры фильма в Париже (по непонятным причинам он был дублирован на английский) Клинт познакомился с Катрин Денёв и завел с ней короткий, но бурный роман, который оба ухитрились скрыть от посторонних глаз. А еще у Клинта появился новый Ferrari, который он отправил домой, в Кармел, а сам остался в Риме, где начиналось производство фильма «Хороший, плохой, злой». Съемки стартовали на студии Cinecittà в мае 1966 года, после короткой задержки, связанной с тем, что Клинт отказывался являться на работу, потому что Леоне не соглашался на его требование выплатить 250 000 долларов и предоставить еще один новый Ferrari. Вскоре Клинт получил все, что хотел, после чего с сигарой во рту и бутафорскими ружьями снова сел в свое европейское кинематографическое седло.

Уже в начале производства третьего спагетти-вестерна Леоне Клинт начал испытывать то же смутное недовольство, которое он испытывал на съемках сериала «Сыромятная плеть». Фильм казался ему скорее раздутым, чем пространным, а его герои слишком много говорили (впрочем, так ему казалось при съемках практически каждого своего фильма). Единственным полностью «телесным» персонажем оказался Злой (Илай Уоллак), в то время как Хороший (сам Клинт) и Плохой (Ли Ван Клиф) были скорее карикатурами, а не персонажами – чтобы «оживить» их, требовалось больше сатирического начала. Леоне все еще не говорил (или, возможно, предпочитал не говорить) ни слова по-английски, несмотря на то что данный фильм в гораздо большей степени, нежели первые две картины, зависел от произнесенных слов, чем от визуальных образов.

Инстинктивные ощущения Клинта относительно уменьшения роли его персонажа были по существу правильными. В первом фильме он был одиноким человеком, практически без прошлого и без предсказуемого будущего. Его исключительная роль предполагала изоляцию, цинизм, заключенный в героической решимости, и силу, которая делала его – даже при всех очаровательных недостатках – неотразимым для аудитории. Во втором фильме Человек без имени вынужден был иметь дело и делить пространство экрана с полковником Мортимером в исполнении Ли Ван Клифа. Успешно сыгранная роль в фильме «На несколько долларов больше» не только воскресила его карьеру в кино, но и гарантировала его появление в последнем фильме трилогии. Теперь же Ван Клиф играл роль бандита по имени Сентенца в партнерстве с ветераном кино Илаем Уоллаком, известным мастером искусства в каждой сцене тянуть одеяло на себя. «Если так пойдет дальше, – ворчал Клинт, обращаясь к Леоне, – то в следующем фильме я буду сниматься со всей американской кавалерией».

Между дублями Клинт отрабатывал свинги – удары при игре в гольф. Это был сигнал Леоне и всем остальным, что теперь Клинт настолько отстранился от съемок, что его больше не заботит ни его персонаж, ни другие герои, ни режиссер, ни даже сам фильм. Позже, когда Леоне обратился к нему с идеей снять четвертый фильм с его участием, Клинт категорически отклонил это предложение.