Ключ

Люди вокруг Анджелики повскакали, присоединяясь к общей панике. Она тоже попыталась вскочить, но кто-то толкнул её, и девушка растянулась на жёстком полу между залитыми соками любви матрасами.

Боль от падения немного прояснила разум, затянутый наркотическим дурманом, но до полного освобождения от дряни плавающей в крови, было ещё далеко. Её тело, всё ещё не остывшее от возбуждения, трепетало и дрожало мелкой дрожью. Но вместе с тем, она понимала, что нужно выбираться отсюда, и сделать это надо до того, как «продвинутые» опомнятся.

И тогда Анджелика подняла себя усилием воли, сначала на четвереньки, потом на ноги, а потом она бросилась со всей возможной скоростью заплетающихся ног в приоткрытую из-за духоты дверь!

Одежда? Нет, сейчас её уже не найти. Но это вторично, главное — обрести свободу, пусть даже она окажется нагая и растрёпанная посреди города освещённого яркими лучами закатного солнца!

Её бегство не осталось незамеченным. Сзади раздались крики — «Стой!» и «Держи её!» Нетвёрдо стоящей на ногах девушке ни за что не уйти бы от привычных к своей «дури» сектантов, если бы бросившиеся в погоню мужчины, не пытались сначала запрыгнуть в штаны. Это затормозило их и подарило беглянке несколько драгоценных секунд, за которые она проковыляла по короткому коридору и добралась до невысокой лесенки перед дверью, ведущей во двор.

По счастью, дверь закрывалась изнутри на простую задвижку. Анджелика сдвинула её в сторону и распахнула дверь, когда по коридору затопали несколько пар ног и прямо за спиной раздались крики — «Ведьма!», «Дьяволица!» И уже знакомое — «Держи её!»

Когда она выскочила или скорее вывалилась, на залитый солнцем двор, то поняла, что надежды её не оправдались. Анджелика предпочла бы сейчас оказаться посреди стадиона с переполненными трибунами, но внутренний двор большого старого дома был пустым и тихим.

Жизнь кипела где-то рядом, но в стороне, и её звуки долетали сюда приглушёнными. Даже в окнах не было видно ни одного человека, а если кто и смотрел в это время на улицу, то прятался при этом за шторами и не подавал вида, что наблюдает за тем, что происходит во дворе.

Силы девушки быстро закончились. Она понимала, что ей не добежать до ворот, ведущих на улицу, и остановилась посреди двора, тяжело дыша, готовая упасть в обморок. Она не смотрела на тех, кто выбрался вслед за ней из подвала, но почему-то словно видела их со стороны.

Вот они замирают на долю секунды, привыкая к яркому свету, вот замечают одинокую обнажённую фигурку, стоящую посреди двора, словно ось посреди циферблата лишённого стрелок. Потом они переглядываются и бросаются к ней, на сей раз, молча, чтобы не привлечь лишнего внимания, а по-тихому скрутить свою жертву и затащить обратно под землю, откуда, может быть, ей не будет уже выхода.

Анджелика «видела», как к её растрёпанным волосам протянулась рука того, кто подбежал первым…

И тут она «дала свечу»! Так говорил о вертикальном взлёте Чикада, ещё в то время, когда учил её летать в замке Рогелло Бодакулы. Анджелика уже успела забыть, когда она в последний раз летала, используя энергию мира в котором находилась. Она не знала даже способно ли на такое её дважды трансформированное тело? Оказывается способно. И ещё как способно!

Не понадобилось сосредотачиваться и нащупывать силовые потоки. Не нужно было сопоставлять собственные биоритмы с энергетическими волнами вокруг неё. Она просто взлетела! Как ракета, как выпущенный из пушки снаряд, распоров неподвижный воздух, и подняв тучу пыли и мусора во дворе-колодце, отчего её преследователи на несколько минут оказались в густом пылевом облаке.

Но ей до них уже не было дела, как не было удивления и радости по поводу вернувшихся способностей. Даже столь желанное обретение свободы отодвинулось на второй план, вытесненное затопившей душу горькой обидой и злостью на себя и на весь мир!

Достигнув облаков, девушка остановилась и, что было силы, хлестнула себя по щеке, потом ещё и ещё! Но наносить себе удары всегда неудобно. Кроме того, тело тут же начинает жалеть и щадить себя, вопреки воле хозяина. Надо обладать огромной силой духа или впасть в крайнее отчаяние, чтобы принять, как следует наказание от самого себя!

И тогда она начала метаться среди облаков, обжигая кожу трением о воздух, рыдая без слёз и обзывая себя самыми грязными прозвищами…

* * *

Сколько прошло времени, прежде чем она остановилась, так и осталось неизвестным, ведь у неё не было часов, а заметить положение солнца она не успела. Может быть, прошёл час, а может всего несколько минут, но солнце уже готовилось нырнуть за горизонт, хотя было ещё очень светло.

Девушка взглянула на город сверху вниз и почувствовала, что её клокочущая ярость угасает. Вместо неё душу затопила чёрная тоска и ощущение безнадёжности. Дурное чувство, бесплодное! Она понимала это прояснившимся сознанием в заболевшей голове.