Ключ Лжеца

Снорри поднял камень, который Экатри назвала "Дверь". Тот уже не казался слишком холодным или тяжёлым. Всего лишь кусок сланца, с единственной выгравированной руной.

– Из-за двери. И потому что я её ищу, – сказал он.

Экатри протянула руку за "Дверью", и Снорри передал ей камень, чувствуя, что ему не хочется это делать.

– Кто-то на юге хочет то, что ты несёшь, и он хочет, чтобы ты принёс это ему. – Экатри облизала губы, и ещё раз – скорость её языка тревожила. – Видишь, как один простой порез свёл все руны вместе?

– Это сделал Мёртвый Король? Он подослал убийц? – спросил Снорри.

Экатри покачала головой.

– Мёртвый Король не настолько хитёр. Он – грубая, простейшая сила. За этим же видна куда более старая рука. У тебя есть то, что нужно всем. – Экатри коснулась когтистой рукой своей иссохшей груди – под одеялами это движение было едва заметно. Она прикоснулась к себе в том месте, где ключ Локи касался кожи Снорри.

– Почему всего трое? Почему их послали посреди зимы? Почему не послать больше, и сейчас, когда путешествовать легче?

– Может, он что-то испытывал? Разумным ли кажется то, что три таких убийцы уступили одному человеку? Быть может, рана – это всё, что они собирались тебе дать. Приглашение… в некотором роде. Если бы свет в тебе не сражался с ядом того клинка, то рана бы тебя уже подчинила, и ты бы мчался на юг. Не было бы ни задержек, ни отклонений, чтобы поговорить со старухами в хижинах. – Она закрыла глаз и, казалось, некоторое время изучала Снорри пустой глазницей. – Правду говорят, ключ Локи не любит, когда его отбирают. Подарить – конечно. Но забрать? Украсть – разумеется. Но забрать силой? Некоторые рассказывают о проклятии на тех, кто завладел ключом силой. А злить богов нехорошо, не так ли?

– Я не упоминал никаких ключей. – Снорри держался, чтобы руки не потянулись к ключу, пылавшему холодом на его груди.

– Во́роны летают даже зимой, Снагасон. – Взгляд глаза Экатри посуровел. – Думаешь, если какой-то южный маг много недель назад знал о твоих подвигах, то старая Экатри не узнает об этом в своей хижине чуть ниже по побережью? Ты пришёл в поисках мудрости: не держи меня за дуру.

– Так я должен отправиться на север и надеяться?

– Ничего ты не "должен". Отдай ключ, и рана заживёт. Может даже заживут те раны, которых ты не видишь. Оставайся здесь. Начни новую жизнь. – Она похлопала по шкурам возле себя. – Мне новый мужик всегда пригодится. Они никогда долго не протягивают.

Снорри собрался встать.

– Оставь себе золото, вёльва.

– Что ж, похоже, моя мудрость нынче в цене. Теперь, когда ты так щедро за неё заплатил, возможно ты примешь её во внимание, дитя. – Она спрятала монету и вздохнула. – Я старая, Снорри, мои кости высохли, а мир потерял свой вкус. Ступай, умирай, слабей в мёртвых землях… Для меня это мало значит, мои слова – всего лишь шум для тебя, и ты уже всё решил. Я – бесполезные печали, а ты молод и полон жизни, но в конце, в конце годы всех нас истощают. Но ты подумай об этом. Те, кто стоят на твоём пути, начали домогаться ключа Локи лишь этой зимой?

– Я… – Снорри почувствовал стыд. Он настолько сосредоточил свои мысли на выборе, который ему пришлось сделать, что весь остальной мир от него ускользнул.

– Твои несчастья ведут тебя на юг… так задумайся, откуда они взялись, и чья рука на самом деле за ними скрывается.

– Я был глупцом. – Снорри взял себя в руки.

– И всё ещё им остаёшься. Слова не могут свернуть тебя с твоего курса. Пожалуй, и ничто не сможет. Дружба, любовь, доверие – эти детские понятия покинули старуху, сидящую перед тобой… но, что бы ни говорили руны, именно это управляет тобой, Снорри вер Снагасон – дружба, любовь, доверие. Они затащат тебя в подземный мир, или спасут тебя от него. То или другое. – Она повесила голову, уставившись на огонь.

– А дверь, которую я ищу? Где мне её найти?

Экатри в размышлении поджала морщинистые губы.

– Не знаю.

Снорри почувствовал себя уязвлённым. На миг он подумал, что она всё-таки скажет ему, но видимо, оставалось надеяться, что расскажет Скилфа. Он начал разворачиваться.