Ключ от незапертой двери

Надев тапочки и накинув легкий халат, Вася на цыпочках выскочила из комнаты, отперла дверь в сенях и вышла на крыльцо. Там никого не было, лишь снова скрипнула щеколда на калитке, зато на лавочке у дома стояли корзина, полная белых грибов, и пластмассовое пятилитровое ведерко, доверху засыпанное спелой лесной земляникой, на которой белела сложенная вчетверо записка. «Это вам компенсация за вчерашнее происшествие», – размашистым округлым почерком было написано в ней. Помимо воли рот Василисы расплылся до ушей.

«Валера, – подумала она, вспомнив крепкую фигуру, плотно упакованную в летнюю «зеленку». – Запомнил, что я попой подавила все грибы и ягоды, решил сделать приятное. Интересно, с чего бы это?»

Несмотря на хорошую фигурку и симпатичную внешность, Василиса не была избалована мужским вниманием. За ней никто никогда не пытался ухаживать, и Вахтанг Багратишвили остался практически единственным ее романтическим приключением, не считая, конечно, однокурсника Мити, с которым она деловито лишилась невинности на первом же курсе и быстро рассталась без всяких сожалений с обеих сторон. Роман с Митей длился месяца два, и за это время надоел он Васе хуже горькой редьки, потому что все время норовил у нее списать и постоянно канючил, что не готов к очередному семинару.

Как бы то ни было, ей даже в голову не пришло, что поступок Валеры мог быть вызван мужским интересом к ней, Васе. Ее новый знакомый мог просто оказаться хорошим человеком, решившим восстановить ее «боевые» лесные потери, или ему было что-то от нее нужно, что автоматически переводило его из разряда хороших людей в подозрительные.

Так уж была устроена Василиса, что никогда ни о ком не думала плохо заранее. Она не была наивной дурочкой и прекрасно понимала, что среди людей часто попадаются плохие и злые, корыстные и подлые. Однако изначально каждого нового человека встречала приветливо и непредвзято и считала его хорошим до тех пор, пока он не совершал что-то плохое именно по отношению к ней. Валера пока ничего плохого не делал. Даже наоборот. От кабана спас, грибы собрал, ягоды принес. Так что, затащив тяжеленную корзину и ведерко в дом, она решила, что при первой же возможности поблагодарит его за подарок.

Возможность представилась тем же днем. Еще до завтрака Василиса под добродушное ворчание Ангелины почистила грибы и отправила сушить на печку, чтобы увезти свой трофей домой, нажарила целую сковороду белых с картошкой и сметаной, которую до обеда поставили томиться в печь, а после завтрака, дурея от аромата земляники, в первый раз вскипятила варенье в выданном Ангелиной специальном медном тазу.

У бабушки Маши тоже был такой таз. Каждое лето его до блеска натирали речным песком, и лет с десяти эта обязанность лежала на Васе. Тереть таз было увлекательно и даже весело. Солнце отражалось в его ярких боках, пускало зайчики по воде, брызгало во все стороны, устраивая праздничный солнечный фейерверк.

У Ангелины в кладовке оказалось два медных таза. В одном, поменьше, Вася и варила свое пахучее варенье, жмурясь от предвкушаемого удовольствия поедания пенок. А второй, тяжелый, большой, висел на гвозде, вбитом в деревянную стену, и выглядел потускневшим и печальным.

Деньги за выделенный на варенье сахар Ангелина брать отказалась, поэтому Вася в знак благодарности решила вычистить ей тяжеленный таз. Выключив конфорку и оставив варенье остывать, она надела шорты и майку, кряхтя от натуги, сняла таз со стены и поволокла его в сторону речки.

На деревенском пляже то ли по причине нежаркой погоды, то ли из-за того, что день был рабочий, никого не оказалось. Мелкий чистый песочек спускался к воде, вход в реку был пологий, левее установлены удобные широкие мостки, по которым можно было перебраться на другой берег. Оглядевшись по сторонам, Василиса скинула босоножки, расположилась у самого входа в воду и принялась усердно тереть бока таза мокрым песком.

Таз был огромным. Спустя полчаса Василиса устала и взмокла, а результаты ее усилий были видны только с одного медного бока.

«Хуже дурака только дурак с инициативой», – уныло подумала она, но привычка никогда не отступать от начатого заставила ее снова взяться за тяжелую работу. Через сорок минут она с удовлетворением рассматривала таз, блестевший на солнце как снаружи, так и изнутри. Руки горели от мокрого колючего песка, волосы прилипли к влажному, потному лбу, и Вася решила перед уходом искупаться.

Лето в этом году выдалось нежаркое, богатое на дожди и грозы. Несмотря на конец июня, вода в реке прогрелась не больше чем до восемнадцати градусов, но Васе всё было нипочем. Скинув шорты и майку, она, как была в белых трусиках и лифчике (купальник остался на веревке в ее комнате, потому что купаться она не планировала), аккуратно вошла в чистую, прохладную воду, обхватила себя руками за плечи, чтобы стало чуть теплее, быстро сделала несколько больших шагов и с визгом присела.