Ключ Соляного Амбара

– А знаешь, почему большие художники и мастера фото могут уйти в запой?..

– Ну, предположим, тебя я в запое не видел…

– Так скоро можешь увидеть… Шучу, конечно, но иногда бывает желание запить по-черному, забыться, а то и в запой уйти раз в год или полгода, как Игорь Горох, Женя Долгач, твой заслуженный или народный Никон – все… Помнишь, как на Рождество из кабака я и жена Гороховская Светка повели веселую компанию во главе с тобой к Игорю в дом. А у него запой – и он всех нас громко на хер с крыльца послал… Потом, правда, опомнился, тебе фотки передал – с картины деда «лунного склада-амбара». Но извиняться ему нечего и незачем, ибо он, хоть и сильно пьющий, но творец настоящий, а не фиговый. И запой творца имеет оправдание, к тому же талантами большим и великим все простительно. Поясняю, по существу, чтобы классно сотворить шедевр, надо, просто необходимо иногда сильно вымазаться в грязи, по грудь, по брови, чтобы потом воспарить духом и осуществить задуманную нетленку… Особенно, когда наснимаешь много грязи с помощью зума в классной фотоаппаратуре…

– Ну, объясняй детали зума в твоей аппаратуре, как я понял из определения «классной»…

– Да, первоклассной, слушай, старик… С помощью оптики зума достигается возможность фотоаппарата приближать и отдалять объект съемки, масштабируя изображение без потери четкости. Например, можно делать чёткий контрастный снимок чего-либо пикантного, расположенного безумно далеко, что обычному человеческому глазу идешевому фото-глазу не по силам. А с зумом без проблем… Не тебе, профи, объяснять, насколько сильно будет увеличение объекта от вариации фокусного расстояния… Когда-то о зуме в нашем фото-детстве можно было только мечтать…

– …В мечтах вуайериста… Что же ты снимаешь с зумом, если после этого всегда возникает желание напиться, уйти в запой, нажраться, одним словом…

– А вот об этом лучше, как бы помягче сказать любопытствующему другу: об этом не спрашивай – заказчики могут покуситься на выболтанную тайну исповеди у падре… Помню твою брезгливую физиономию, когда тебе наши ребята в редакции журнальчики бесстыдные положили для просмотра и определения твоей, так сказать, жизненной позиции и профориентации… Пойми правильно: меньше знаешь, лучше спишь…

Александр сделал вид, что не понял замечания друга, мало ли, что было давным-давно и в этой давности медным тазом накрылось. Перевел аккуратно и непринужденно разговор на другую смежную тему.

– Искусство блаженных и истовых фанатов всегда интересно… Вот Никон с помощью микро-технологий сотворил чудо такое, что, как ты сказал, его самоварное золото с образом Николы сияет пуще реального золота… Настоятель Василий ошалел от чуда, выпал в осадок, помнишь, когда мы от фонда презентовали шедевр художника при открытии собора?..

Но Сергей отказался поддержать развитие благостной темы перспектив работы фонда в дальнейшем, от новой точки отсчета – Дня города, Николы Вешнего-2000 нового века и нового миллениума. Сказал с внутренним надрывом и ожесточением:

– Но я почему-то верю, что после всей этой грязи, куда меня суют сильные мира сего, за солидные гонорары, смогу до последнего художественного предела отточить уникальное мастерство своей «подводной» и запретной при внешних помехах съемке, на большом расстоянии… у меня могут родиться настоящие фото-шедевры… Вот увидишь, и обалдеешь… Блажен, кто верует, скажешь…

– Скажу только, будь осторожен и не зарывайся…

– Ладно, уговорил… Жду от тебя книг с дарственной надписью… И с божьей помощью дальше удивляй… Авось удивишь еще… А про запой больших художников, как и фотомастеров дарю идею для стихов и новелл, а то и романа профессора… Между прочим, у нашего земляка Пильняка в «Соляном амбаре» два героя-художника Нагорный и Полканов алкаши жуткие, но еще больше любители «чертогона», то есть оргий с проститутками Камынска, благо в Камынске есть, публичные дома, есть и вонючие железнодорожные казармы с грубыми пьющими похотливыми бабами, без дома и мужей – солдатки… Запой и вываливание в грязи творцов перед прорывом в творческих работах, – это есть что-то и нечто для душевных радостей из грязи плоти… Оценишь идею, свою фишку в ней вырубишь, и добром помянешь…

– Об идее буду помнить, спасибо, фишка в ней есть, – меланхолично, в тон Сергею произнес Александр, но тут же осекся, подумав: «Насчет поминовения как-то не вовремя и некстати, ладно проехали».

Первый День Города в новом веке и новом миллениуме справлялся с размахом: и служба в Никольском соборе удалась, и «Никольская верста» для школьников и всех желающих прошла удачно, и презентация двух книг Александра запомнилась многим можаичам и можайцам. Многим своим землякам, хорошим знакомым и малознакомым читателям подписал книги Александр.

– А ведь мог тогда утонуть у плотины, писатель-профессор, – раздался над ухом Александра хорошо знакомый голос. – Я думал – кранты технарю-футболисту, но выплыл на последнем издыхании… Подпиши свои книги в память о наших прошлых футбольных зарубах…