Ключи к Тайнику

– Ну, если даже я не знаю, где я, то как кто-то может знать?

– Нет, вы не поняли. Вот у меня нет родных, да и друзей не особо, так и искать некому. А если у человека есть семья, то ему не страшно. Ну не так страшно. Ведь когда помнят и ждут, мне кажется, становится легче. А когда совсем одна, просто очень страшно. – в голосе девушки послышались слёзы, и она замолчала.

– Как вас зовут? – обессиленно спросила Унге.

– Олеся. Маме нравились красивые имена. А вас?

– Унге. Послушай меня, Олеся, я следователь. Мы ищем вас, ищем таких вот похищенных девушек. Ты не одна. Сейчас у тебя есть я. – найдя твёрдость в своём голосе, уверенно сказал Унге.

– Как хорошо. А то страшно так. Тут девушка ещё есть, так она вообще с детьми. Дети всё время плачут.

– А сколько ты здесь?

– Давно. Ну я весной пошла на вечеринку и потом вот здесь оказалась. Не знаю сколько времени прошло. Иногда мне кажется, они про меня просто забыли. Но кормят, значит, помнят.

– Погоди, ты сказала, что здесь есть девушка с детьми?

– Да. Она не всегда откликается, но дети её часто плачут.

– Юля? Юля, вы здесь? Это Унге, коллега Дениса. – крикнула Унге, и эхо прокатилось по каменным сводам.

Вокруг была тишина, слышно было только движение воды, шорохи, словно чьи-то шаги, и всё.

– А вы её знаете? – послышался голос девчушки.

– Да, конечно.

– Не говорите с ней. – вдруг послышался резкий возглас. – Это подсадная утка. – неприязненно сказала незнакомка. – Юля была здесь, сегодня увели куда-то. Здесь держат тех, кто провинился или новеньких, это места что-то вроде первой очистительной ступени.

– То есть тебе недостаточно? – голос Эли исказился, в нём послышался металл, и Унге услышала шаги.

– А мне уже всё равно. – сказала незнакомка. – Мучить меня будешь? Так я уже скоро боль перестану чувствовать. Что ещё? Убьёшь? Это будет избавлением.

– Нет, на ремни тебя буду резать. – прошипела Олеся.

– Твой отец – питерский депутат? – вдруг спросила Унге.

– Да. Ну как сказать, земной отец, да. А вот настоящий – это мой здешний отец. Наш наставник и он скоро придёт. – по голосу было слышно, что девушка улыбается.

Вдруг послышался щелчок, темнота мгновенно спряталась по углам, и по каменным стенкам вспыхнули длинные ряды ламп.

Унге увидела большое пространство, в стенах были вмонтированы такие же клетки как та, в которой сидела она, посреди стоял стол и лавки, к которым крепились цепи.

– Что это за место? – спросила Унге, чтобы поддерживать разговор, и в какой-то момент ввернуть про то, что она знакома с мамой Олеси, с родной мамой.

– Это трапезная, нет, – кривлялась Олеся, – это местный аутентичный ресторан. Отель у нас такой, где можно вжиться в роль пленницы.

– Олеся, я тебя не пойму, а зачем ты нам тогда помогла?

– В смысле? – спросила девушка.

– Ну когда ты позвонила маме, она сразу набрала меня, и так мы вычислили тот склад. Ты хотела вернуться к маме.

– Склад, склад, какой склад. – нахмурилась девушка. – Я вообще не очень помню.

– Вспоминай, – Унге почувствовала, что ухватилась за нужную нить.

– А вы правда знаете мою маму? – несмело проговорила девушка.

– Да. Она ждёт и верит, что ты вернёшься.

– Правда? – Олеся присела напротив клетки. – Вы не обманываете меня?

– Нет. Тебя просто ввели в заблуждение. Помоги выбраться, и я вызову подмогу.

– Склад, склад, – как заведённая повторяла Олеся, – склад. А знаете, почему я прислала те координаты? – вдруг спросила девушка.

– Нет.

– Там орудовал наш конкурент, он мешал. А так вы всё сделали за нас. – улыбаясь девушка приблизила лицо к клетке. – Ты не выберешься. Наш проводник скоро закончит свой ритуал, и мы пойдём дальше, а такие, как ты, всегда будут трепыхаться в хвосте событий.

Но Унге хватило расстояния, отделявшего её от Олеси. Собрав все свои силы, девушка смогла кинуться вперёд и, просунув руки сквозь широкие ячейки решётки, схватить насмехавшуюся над ней девицу и приставить лезвие к горлу.

– Одно движение и ты труп. – белея от злости, прошипела Унге.

Несколько лет назад Унге попала в передрягу: конвойные упустили отчаянного головореза, и он угнал автобус вместе с Унге и дознавательницей, которая, на свою беду, напросилась подбросить её из СИЗО в город. Это были самые страшные сутки в жизни Унге, жизнь девушки дознавателя осталась в этих сутках, Унге сумела сбежать, но с тех пор она всегда носила в потайном карманчике лезвие. Этого было не видно и Унге даже не думала, что когда-то воспользуется им, но так ей было спокойнее.

– Что ты хочешь? – сдавленно проговорила Олеся.

– Открой клетку.

– Хорошо. – нашарив на поясе ключи, девушка повернула замок. – Что дальше?

– Отойди на несколько шагов. – напряжённо сказала Унге.

– Хорошо.

Довольно быстро выбравшись наружу, Унге подозрительно взглянула на девицу, потом бросила ключи в ту темницу, где сидела ещё одна женщина, и повернулась к Олесе.

– Где выход?

– Там. – спокойно сказала Олеся.

– Где дети? Где Юля?

– Юлю вчера отправили на рынок, дети направо по коридору. Они спят, очень уж громко орали.

Сейчас Унге заметила крючки на стенах и висящие наручники.