Ключи Марии

А Рина наверняка еще спит.

И пока она спит, он покажет обе фотографии Клейноду-сыну! Может, старик вспомнит что-нибудь еще про Ваврикова? Вспомнит что-нибудь важное? Он, конечно, прошлый раз словно прощался навсегда, отдавая ему, то, что хранил. Но старики мнительны! Могут легко впадать в манию преследования! Да, его могут хотеть грабануть или отнять квартиру, но то, чему был свидетелем сам Олег, походило больше на запугивание, на психологическое давление, чтобы заставить старика прогнуться, отдать, подписать бумаги, хрен его знает, что там еще может быть на уме у этих ушлепков!

Ноги свернули в арку дома номер двадцать два и остановились. Странный горько-сырой запах ударил в нос. Двор выглядел неряшливо и жалко, как берег Шри Ланки после цунами в теленовостях. Слева лежала груда черных ящиков и деревяшек. Посреди двора – широкая лужа. В ней плавал мусор.

«Трубу что ли прорвало?» – подумал Бисмарк, но горький сырой запах уже осел на языке и подсказывал, что эта мысль не права.

Воздух двора, пропитанный оскоминой потушенного водой пожара, горчил уже не только на языке, но и в горле.

Дверь в подвал оказалась приоткрыта. Задерживая дыхание, чтобы не набрать полные легкие сжиженного почти до состояния тумана воздуха, Олег опустился по ступенькам и заглянул внутрь. Тут концентрация СО₂ оказалась просто невыносимой, и он отпрянул от проема, одновременно ощущая, как его щек коснулось неприятное, влажное тепло.

Взгляд поднялся на окна первого этажа. На фасаде – никаких следов пожара. Более того, показалось, что в окне он увидел движение.

В угловом мини-маркете он осторожно поинтересовался у продавщицы о запахе пожара на улице.

– А! – отмахнулась она. – Ничего особенного! Бомжи костер в подвале развели, а там всякий мусор, дерево, кладовки! Хорошо, что перекрытия бетонные, иначе бы весь дом сгорел! Как на Игоревской!

– А бомжи? – Спросил Бисмарк.

– А что бомжи? – удивилась продавщица. – Убежали, наверное! Вам пельмени? Как обычно?

Олег вздрогнул, услышав о пельменях.

– Нет, спасибо!

Вышел на улицу. Задумался, вспоминая, сколько раз он тут покупал для Клейнода пельмени? И сколько раз надо было их купить, чтобы тебя запомнила продавщица?

Порыв прохладного ветра ударил в лицо. Запаха влажной гари тут не ощущалось.

– Может, все-таки попробовать спуститься и пройти по подвалу до тайного жилища старика? – Олег бросил взгляд на вывески у арки двадцать второго номера.

А из памяти донесся хруст костра, возле которого сидели два бомжа. В том же подвале и не так давно. Олег вспомнил, как, подсвечивая фонариком мобильного, шел по подвалу к кладовкам, переступая трубы и коммуникации.

– Да, там было до хрена мусора, – кивнул он. – И доски… И ящики…

Висевшая у синих дверей вывеска «Межигорская 24» переключила его внимание на себя.

Он зашел в парадное. Остановился перед первой ступенькой единственного лестничного пролета, отделявшего квартиру Клейнода от уровня улицы.

Глаза Бисмарка округлились, остановившись на железной, покрашенной в смоляной черный цвет двери. Прошлый раз вход закрывался хлипкой деревянной дверью с навесным замком. Условно закрывался. Новая дверь закрывала квартиру безусловно! Три замочных скважины, одна над другой на равном удалении, говорили о том, что ситуация кардинально изменилась. Развалина стала крепостью.

Олег поискал глазами кнопку звонка, но не нашел.

– Значит, после пожара он вернулся сюда, – догадался он.

Постучал. Прислушался.

– Кто там? – Спросил приглушенный, хриплый голос.

– Это я, Олег!

– Точно Олег? – уточнил голос.

– Да!

Три раза провернулись ключи в замках. Дверь приоткрылась и в ее проеме Бисмарк увидел вроде бы знакомое лицо. Но не лицо старика Клейнода.

– А-а! – кивнул мужик. – Заходи!

Знакомый запах – запах теплой сырости – словно успокоил Бисмарка. Подпухшее и помятое жизнью лицо мужика, за которым он теперь шел по коридору в комнату, вызывало доверие, но не вызывалось из памяти. Откуда он его знает? Где они встречались?

– Садись! – Мужик указал на кресло, в котором обычно сиживал Клейнод.

– А хозяин где? – Оглянулся по сторонам Бисмарк. – Не дома?

– Дома, – мужик уверенно и грустно кивнул. – Дома! Там! – Он показал взглядом на потолок.

Олег рухнул в кресло. Лицо побледнело. Мысли вернулись к запаху потушенного пожара.

– Подожгли, суки! – Как-то обыденно дополнил свою мысль мужик, глядя на гостя. – Я не видел, я тут был… Старушка из дома напротив, у нее бессонница, говорила, что видела, как ночью со двора выбежали двое, сели в машину и уехали. А через час пожарные машины всю улицу разбудили. В арку заехать не смогли, она узкая. Прямо на улице шланги разматывали…

– А он точно был там? – Захотел уточнить Бисмарк.

Мужик кивнул.

– А почему вы были здесь? И вообще, почему вы здесь? – Гость уставился в припухшее лицо мужика, усевшегося в кресло напротив, в то кресло, в котором обычно сидел Бисмарк.

– Игорь Витальевич мне доверял, – ответил мужик. – И квартиру эту, – он обвел взглядом стены комнаты. – На меня переписал… С условием…

– С каким условием?

– Что я выполню все его поручения…