Ключи от моей души

— Добрый день, Светлана. Мы по поводу вашего мужа. Хотели узнать, нужна ли помощь. Я дочь Степана Ведерникова. Вы же знаете моего отца?

Дверь тут же открылась. На пороге стояла худенькая, невысокая женщина с усталым лицом и припухшими глазами.

— А где Степан? — поинтересовалась она. — Я ждала его на похоронах, но он не пришел.

— Папа попал в больницу. Было подозрение на инфаркт, но обошлось. Сейчас отлеживается, — сочиняла я на ходу. Сначала думала упомянуть командировку, но больница показалась уместнее.

— Ну надо же! — огорчилась собеседница и посторонилась, приглашая нас войти. Мы разулись и прошли за ней в гостиную, устроились на диване.

— Папа переживает за вас и просил меня зайти. К тому же и другие из их сослуживцев постепенно узнают о Максиме. Вот знакомьтесь, это Влад. Он тоже хотел выразить соболезнования.

Женщина посмотрела на моего спутника. Ее взгляд на секунду задержался на его шраме, и она слегка нахмурилась. А сам Влад в ответ на мое представление лишь дернул щекой и пробормотал обычные в таких случаях слова поддержки.

— Папа просил узнать, есть ли какие-нибудь новости об аварии? — продолжила я. — Ему пока не дают телефон, чтобы не волновался. Хорошо хоть, родных пускают. Так что я буду посредником.

— К сожалению, ничего нового, кроме того, что рассказала в прошлый раз, — печально произнесла Светлана. Мы с Владом быстро переглянулись. Теперь разговор надо было строить еще аккуратнее, раз уж о визите к ней отца я даже не подозревала. Значит, он узнал о гибели бывшего сослуживца и приехал. Интересно, от кого узнал?

— Давайте перечислим все факты еще раз, — попросила я. — После приступа папа мог о чем-нибудь забыть. А он очень хочет выяснить правду. Как вы понимаете, рассчитывать на следователей особо не приходится.

— Это точно, — вздохнула женщина. — Они сразу заявили про несчастный случай. Даже дело не стали возбуждать.

— Понятно. Извините, отец немного в цифрах путается. Когда авария произошла?

— Пятого июня. Шестого я позвонила Степану, и он приехал. А восьмого были похороны.

— Значит, Максим был за городом... — я специально остановилась, давая возможность Светлане продолжить. И она, действительно, подхватила мою фразу. Вот только не так, как я ожидала.

— Никто даже не стал выяснять, куда он ехал. А мне и спросить некого.

— У вас есть предположения?

— Откуда же я знаю, если мы месяц не виделись!

Становилось все горячее. Задавая вопросы, я ступала практически по минному полю. Оставалось надеяться, что Светлана в своем состоянии не обратит внимания на мои ошибки.

— А что ваш муж делал этот месяц?

— Об этом не меня надо спрашивать, а ту, к которой он ушел, — глухо ответила собеседница. Только сейчас на ее глазах выступили слезы.

На такой поворот я не рассчитывала. Постаралась скрыть удивление и спросила сочувственно:

— Вы что-нибудь знаете об этой женщине?

— Ничего. Только, что она есть. Когда уже не выдержала и прямо спросила Максима, есть ли у него любовница, он лишь кивнул и пошел собирать вещи. И за целый месяц ни разу ко мне не заглянул.

— Понятно. С его работы к вам приходили?

— Приходили двое. Уже после похорон. Помощи никакой не предложили. Зато перерыли всю квартиру. Сказали, так надо. Потом полдня после них убиралась, — Светлана вытерла слезы и горько добавила: — Я думаю, из-за этой дурацкой работы все и случилось. Сначала женщина, потом авария...

— Считаете, ваш муж там с ней познакомился?

— Понятия не имею. Но вообще я в другом смысле говорила. Несчастье эта работа в нашу жизнь принесла. Все после нее пошло наперекосяк.

— Папа упоминал, Максим всего полгода назад на новое место устроился, да?

— Да. И поначалу все так гладко шло. Ему там нравилось. Условия хорошие, зарплата отличная. Ответственность, конечно, большая — губернатора охранять.

На этих словах мы с Владом снова быстро переглянулись. Я мысленно усмехнулась — вот и губернатор объявился!

— И что было дальше? — подтолкнула погрузившуюся в печальные воспоминания Светлану.

— А ничего хорошего. Максим стал приходить домой мрачным, раздраженным. На мои вопросы не отвечал, ссылался, что ему запрещено работу обсуждать. Через три месяца я впервые подумала про другую женщину. Он ведь даже иногда дома не ночевал. И опять кивал на работу. Но я же не слепая. Видела, что между нами тоже все изменилось. Терпела-терпела, а потом спросила прямо. Он все и признал, — Светлана помолчала немного и с горечью добавила: — На похороны она не пришла. Я все ждала, надеялась хотя бы раз в глаза ей взглянуть. Но видно, стыдно стало!

Какое-то время мы сидели молча. На самом деле меня гораздо больше интересовала не мифическая женщина, а работа Столярова. И еще очень хотелось узнать, о чем расспрашивал Светлану мой отец. Но как завести об этом разговор, не подставляя себя, не понимала. И тут Влад наконец подал голос, видимо, догадался о моих затруднениях.

— Я тоже у одной шишки работал. У мэра нашего. Та еще работка, скажу. Максим рассказывал, чем конкретно занимался?