Ключи от Москвы. Как чай помог получить дворянство, из-за чего поссорились Капулетти и Монтекки старой Москвы, где искать особняк, скрывающий подводное царство

Художник прожил в этой квартире почти тридцать лет до самой смерти в 1933 году – он умер в кабинете на турецком диване. В последние дни Аполлинарий Васнецов редко приходил в сознание и каждый раз спрашивал: стоит ли храм Христа Спасителя, вернулся ли сын из плавания – Всеволод участвовал в первых советских полярных экспедициях. Ученый-океанограф, он посвятил молодость Арктике и не успел проститься с отцом – корабль попал в шторм. Услышав вопрос про храм Христа Спасителя, Татьяна утвердительно кивала, хотя здание уже взорвали. Васнецов об этом не узнал.

Отобранные комнаты вернули в 50-х годах – позже там поселился Всеволод с женой Екатериной. Ученый обустроил рабочий кабинет, поставил красновато-коричневый гарнитур из махагона – ценной древесины тропических деревьев – и повесил охотничьи трофеи: рога оленя и косули из подмосковных лесов, шкуру белого медведя с Новой Земли. Всеволод заполнил книжные шкафы семейной библиотекой, а Екатерина положила на диван куклу, привезенную из Парижа.

В 1956 году отмечали столетие со дня рождения Аполлинария Васнецова, в квартире решили открыть музей – через четыре года задуманное исполнилось. Раз в неделю Всеволод и Екатерина встречали гостей и показывали мастерскую. Позже в музей превратили и другие комнаты, а в 80-х годах расширили квартирой напротив – там разместили залы с картинами художника и мебелью по его эскизам. Александр Бенуа говорил, что Васнецова еще откроет поколение, почувствовавшее нежность к прогулкам в минувшее. Неслучайно именно с этой квартиры мы начинаем новый маршрут по Москве.

Квартира Аполлинария Васнецова: Фурманный пер., д. 6

История вторая. Меншикова башня

«Меншикова Башня была со мной рядом и говорила со мной беззвучно и властно», – вспоминал архитектор Александр Пастернак, брат знаменитого писателя Бориса Пастернака. Тогда Александр учился в первом классе гимназии, болел дифтеритом и по ночам чувствовал себя одиноким и потерянным – Бориса отправили жить к знакомым, опасаясь непонятной болезни. Мальчик бредил, голова горела от сильного жара, и напротив кровати в окне вырастала Меншикова башня – облитая голубоватым лунным светом, она мерцала в молчаливой темноте.

«Она царствовала и царила, сияющая, красивая, но и безжизненно холодная, как кристалл льда, таинственная, как выдуманная мечта», – рассказывал Александр. Ему мерещилось, что кто-то громадный, маячивший за окном, двигался по комнате, приставлял палец к губам и пристально глядел. Всё вокруг застывало, время останавливалось. Мальчик жмурился от страха, прятался под одеяло, но башня звала к себе – он открывал глаза, садился на кровать и зачарованно смотрел в окно. «Казалось – более возвышенного и великолепного – нет, и быть ничего не может

», – говорил Пастернак.

Если бы Александр видел Меншикову башню не в начале XX века, а двумя столетиями раньше, восхищался бы сильнее – в то время это было самое высокое здание в Москве, выше колокольни Ивана Великого, которое возносилось над деревянными избами и каменными палатами. Меншиковой башней прозвали церковь Архангела Гавриила – ее построил могущественный сподвижник Петра Первого, «полудержавный властелин» Александр Меншиков.

Царедворец сделал головокружительную карьеру в эпоху великих перемен – незнатный, никому не известный человек, без влиятельных родственников превратился в богатого вельможу, светлейшего князя, а после и в генерал-фельдмаршала. Такой сказочный успех казался немыслимым, будто золотая рыбка, махнув хвостом, исполнила заветное желание. Детство и юность Меншикова окутаны легендами – говорили, что будущий сподвижник торговал пирогами. Ловкий, бойкий, смышленый, Александр попал на службу в Преображенский полк, стал денщиком царя, рьяно выполнял его поручения, проявляя смекалку и безграничную преданность.

Энергичные и смелые, Петр Первый и Александр Меншиков сблизились – они жили в одной палатке в Азовском походе и вместе обучались корабельному мастерству в Голландии. Оба бросались в бой, не жалея себя – так, в Полтавской битве прострелили шляпу и седло царя, а под Меншиковым убили три лошади. Любимец Петра Первого сразу стал пользоваться своим положением – во время Великого посольства Александр заведовал царскими деньгами, тратив в том числе на себя. По словам историков, сподвижник приобрел восемьсот мраморных камней для строительства собственного дворца.