Ключи от Петербурга. От Гумилева до Гребенщикова за тысячу шагов

В пятом часу мы слышим выстрелы – один, другой… Выскочив следом за Иванченко, я увидел страшную картину: налево от дверей в коридоре ничком лежит Киров, голова его повернута вправо. Фуражка, козырек которой упирался в пол, чуть приподнята и отошла от затылка. Под левой мышкой – канцелярская папка с материалами доклада: она не выпала совсем, но расслабленная рука уже ее не держит.

Тело Кирова подхватили, занесли в кабинет, уложили на стол. Стали звать врача, но в поднявшейся суматохе никто не мог сообразить, где в Смольном сидит врач. Медицинскую помощь стали оказывать только через десять минут, но было поздно. Единственное, что смог выдавить из себя подоспевший медик:

– Всё!

Стрелявшего монтер Потапченко сразу схватил и какое-то время держал за ворот пальто. В принципе, шанс вырваться и убежать у него был, однако скрыться убийца даже не попытался. Пока все суетились вокруг Кирова, просто сидел на полу и всхлипывал.

Через десять минут на место прибыл Медведь. Столпившимся в коридоре людям он велел зайти обратно в кабинеты. Сопровождающим отдал приказ вызвать спецотряд НКВД и оцепить здание. Подойдя ко все еще сидящему на полу убийце, он спросил присутствующих, может ли кто-нибудь его опознать. Сразу несколько человек ответили, что это Леонид Николаев, муж Мильды Драуле.

Все, кто имел тогда отношение к расследованию громкого дела и выжил, говорили потом, что случившееся повергло их в шок. Все-таки при большевиках в стране был установлен довольно крепкий порядок. Успело подрасти целое поколение, которое знало о политических убийствах только из книжек. А тут такое… Член Политбюро, первый человек в городе, личный друг Иосифа Виссарионовича – и вдруг пуля прямо в коридоре Смольного.

Николаева приказали запереть в кабинете и строго-настрого охранять, но допрашивать следователи начали почему-то не его, а Мильду. Как так вышло, что и она тоже оказалась на месте, и почему именно на ее показаниях сперва сосредоточилось следствие, понять из материалов дела совершенно невозможно. Может быть, именно поэтому в прессе время от времени появляются версии насчет того, что убит Киров был вовсе не в коридоре, а внутри кабинета. Мол, и баллистическая-то экспертиза показывает, что тело Мироныча в момент выстрела находилось в горизонтальном положении, и в запасниках-то музея Кирова до сих пор хранятся его нестираные кальсоны со следами спермы.

Углубляться в вопрос мы не станем. Важно не это, а то, что к 17:00 (меньше чем через полчаса после выстрела) Медведь распорядился доставить всех подозреваемых на Литейный, в Большой дом, а в 17:01 о случившемся доложили в Москву. Еще час спустя руководству железной дороги было передано распоряжение готовить личный сталинский состав. Вождь отправлялся в Ленинград.

5

Тот раз стал последним, когда Сталин побывал в моем городе. Когда-то именно тут он встретил свою вторую жену, и, между прочим, здесь до сих пор открыта мемориальная квартира, где можно глянуть на кровать, в которой юный грузин провел с избранницей первую брачную ночь. Но за пару лет до убийства Кирова жена покончила с собой, и Сталин навсегда разлюбил город на Неве.

Утром 2 декабря на перрон Московского вокзала десантировалось чуть ли не все Политбюро большевистского ЦК: толпа сосредоточенных мужчин в полувоенных френчах. Встречал руководство потный и трясущийся Филипп Медведь. Руки ему никто не пожал. Москвичи расселись по бронированным авто и двинули в Смольный.

Непосредственным руководителем следствия был назначен Яков Агранов. Интересно, что именно он за полтора десятилетия до этого подвел под расстрел Николая Гумилева. Да и теперь следствие длилось совсем недолго. Всего через три недели после убийства в Смольном состоялся суд, на котором миру были продемонстрированы четырнадцать членов «контрреволюционной зиновьевской банды», погубившей Мироныча. Помимо самого Леонида Николаева, в банду, как выяснилось, входили Мильда Драуле, ее сестра и муж сестры. Спустя всего сорок минут после суда все они были расстреляны.