Ключик

— Ну, не зарекайся, полукровка, — насмешливо возразила незнакомка. — В нашем мире и большинстве соседних удел таких, как ты, служить кому-то либо вообще быть имуществом. И вам очень везет, если у вас остается право быть вольными наемниками, или хозяева добры с вами.

В этот раз Сеймас не понял, говорит она правду или просто провоцирует его, чтобы заставить сказать больше в запале.

— Да уж, хорош этот новый мир. Прямо намного лучше прежнего, — ухмыльнувшись, прошептал Сеймас, не покупаясь на возможную провокацию. — Вот бы Пич приятно удивилась.

— Что ты там шепчешь?

— Ничего такого, что касалось бы тебя. Так что можешь продолжать свои умозаключения.

— Да уж, ты на редкость нахален, — досада в голосе была едва заметна, но Сейм все равно отметил ее для себя, как повод не полностью верить словам женщины. — Поэтому, думаю, единственное, зачем ты можешь быть полезен Беллами, это если ты как-то связан с Ключом.

— И если это так, то что? — решил напрямую спросить мужчина.

Ответа не последовало, но женщина свесилась максимально вниз, так что стало удивительно, как ей удается удерживаться там. Она буквально впилась глазами в Сейма, и мужчина прямо кожей ощущал, насколько пристальному изучению он сейчас подвергается.

— Связь Ключ-Якорь установлена, ведь так? — наконец спросила незнакомка, причем ее едва заметная шепелявость заметно усилилась, словно ей что-то стало мешать во рту. Повеяло холодом, пробравшим мужчину до костей, возвращая едва отступивший озноб. — Но как же так… ты не похож на тех, с кем обычно связывают Ключей. Как же она допустила?

Бормотание становилось все сумбурнее и тише, а затем она вообще перешла на шипящий язык, будто женщина все больше погружалась в свои мысли. Сейму только оставалось напряженно прислушиваться, надеясь на то, что он сможет уловить хоть что-то более-менее понятное и на то, что признание связи с Эммой не заставит незнакомку уйти и не ухудшит его и без того паршивое положение.

— Значит, ты и есть Якорь? — женщина, очевидно вынырнула из своих размышлений так же стремительно, как и погрузилась в них. Стало понятно, что ее смятение стало злостью, но и ту она быстро спрятала.

Сейм же все еще не знал, с кем говорит и к чему приведут ответы, но факт того, что именно обстоятельство его связи с Эммой полностью завладело вниманием незнакомки, был очевиден. А это значило, что этим можно было воспользоваться хоть как-то. Поэтому он решительно кивнул, подтверждая вывод собеседницы. И тут же женщина опять исчезла настолько быстро, что его глаза едва смогли уловить сам момент движения. Сеймас хотел снова позвать странную незнакомку, но потом решил, что кричать небезопасно. Если, получив нужную ей информацию женщина решила уйти, его вопли ничего не изменят. А если нет, то не стоит лишний раз выдавать, насколько отчаянно он хочет выбраться отсюда. Как будто это и так не очевидно любому, имеющему разум. К тому же звук дыхания и каких-то тихих перемещений выдавали, что он по-прежнему не один. Поэтому он просто ждал. И не напрасно, потому что над головой мелькнула тень, и вниз с тихим шелестом спустилась веревка. Не мешкая ни секунды, Сейм ухватился за нее и, дернув раз, проверяя на прочность, стал быстро взбираться наверх. Веревка была очень тонкой и явно не слишком приспособлена именно для такого использования, но что значат изрезанные руки по сравнению с возможностью освободиться.

Оказавшись наверху, Сейм первым делом быстро осмотрелся, оценивая обстановку. Помещение, в котором он очутился, больше всего напоминало огромный зал с низким сводом потолка и грубыми серыми стенами. Весь пол был составлен из шершавых каменных плит, и в нем через равные промежутки виднелись точно такие же отверстия, из какого выбрался от сам. Скудное освещение исходило из кривоватых прямоугольных прорех в стенах, которые должны были считаться здесь окнами. Причем теперь проникающий свет не имел больше фиолетового оттенка, а был совершенно белесым.