Ключик

Эмма обхватила лицо любимого ладонями, стала гладить его лоб, щеки и, приподнявшись, потерлась губами об отросшую щетину на его подбородке. Но Сеймас обхватил ее запястья, останавливая и отказываясь поддаваться этому нежному убеждению.

— Норман, родной мой, единственный, но что если Айчин права?

— Да пропади она пропадом со своей правотой! Пусть варятся тут и дальше в своем дерьме! Разве не видишь? Она такая же, как и другие! Ничего она не хочет менять, по большому счету! Хочет славы и торжества собственных идей, но нам то какое до этого всего дело?

— Нет, Сейм. Мы не можем оставлять такого врага, как Беллами, за спиной. Она совершенно ненормальная и никогда не остановиться. Все, что нам придется делать, — это бежать всю оставшуюся жизнь. А если, не дай Бог, замешкаемся, будем платить жизнями близких и друзей. Я не готова к такой цене! — упрямо покачала головой девушка.

— А я не готов заплатить тобой! Слышишь? И не потому, что от тебя зависит жить мне или уйти следом! Я же видел, что с тобой было! Не знаю, куда ты погрузилась в тот момент, но точно была не здесь и возвращаться не собиралась! Может, я и не понимаю суть происходящего с тобой, но не повсюду стоит соваться только потому, что можешь! Спрос слишком высок! Неужели ты не боишься?

— Там… это было не страшно. И тебе нечего бояться. Находиться там, в этом… источнике, было самым прекрасным и одновременно пугающим из того, что я испытывала за жизнь. Но ты позвал, и я вернулась. Это совсем не было трудно!

— Позвал?! Да я звал тебя так, что удивительно, как эти стены не рухнули к чертовой матери! Мне казалось, ты вечно агонизируешь в моих руках, и я все кости тебе переломаю, пытаясь реанимировать! Ты хоть представляешь, что заставила пережить меня и остальных? Хочешь повторить и ждешь моего согласия? Так его не будет! — последнюю фразу Сейм уже прокричал, не в силах сдержаться.

— Сейм, умоляю, дай мне попробовать! Мы не можем отказаться от шанса освободиться от страха вечного преследования просто потому, что боимся рискнуть! Только нужно немного больше времени. Не зови меня сразу. Возможно, я просто ничего не успела там разобрать.

Мужчина открыл рот, чтобы возразить, но так и замер, глядя в огромные лучистые глаза цвета золотистого топаза напротив. Такие любимые и полные искренней убежденности. Протяжно выдохнув, он опустил взгляд, вырываясь из-под этой власти, которой ни ему, ни монстру нечего было противопоставить.

— Безумие! Это чистейшее безумие! Но знаешь, что самое худшее? Что я вижу в твоих глазах, что остановить тебя не смогу, — лейтенант, горько усмехнувшись, отстранился от Эммы, и ее руки бессильно упали вдоль тела. — Ты все равно будешь пробовать. Тогда уж лучше со мной, чем за моей спиной! Но мы еще поговорим о подобных вещах, и не раз!

Лицо мужчины стало каменным, таким, каким его Эмма видела еще в самом начале своей службы под его началом. Он будто закрылся от нее, и это было больно. Оставалось лишь надеяться, что это его реакция на страх потери, а не первый предвестник разочарования и охлаждения.

— Айчин! Мне нужно точно знать, могли ли нас слышать за этой стеной со всей этой суетой? — тон Сеймаса стал сухим и деловым, и он даже не смотрел в сторону Эммы.

— Предполагаю, что нет! Когда заклятье активно, территория убежища полностью отрезана от мира вокруг, — пожав плечами, ответила иномирянка.

— Меня не устраивают предположения. Брант, Сидда, как только Джимми откроет вход, в режиме призраков обследуете все окрестности. Без вашего сигнала наружу мы не суемся.

— Есть, командир, — кивнули братья, явно выглядящие повеселевшими от того, что начинало происходить нечто более им привычное.

— Пич, Эйден, Кир, по субъективным ощущениям — сколько Джимми была по времени не в себе в этот раз? — переключился Сейм на остальных.

— Мне кажется, минут пятнадцать-двадцать, — ответила Пич, и ее плечи передернулись, как от озноба, когда она с болью посмотрела на Эмму.

— Пятнадцать точно, — кивнул Кирос.

— Не более двенадцати, — возразил Эйден.

— Может, и так! — недовольно пробухтела Пич. — Но по мне реально долго.

— Кирос, дай мне часы! — отдал приказ Сеймас.

— Боец Джимми, — лейтенант наконец повернулся к стоящей неподвижно девушке. — У тебя будет ровно семнадцать минут и ни секундой больше на твою попытку найти черт его знает что! После истечения этого времени я применю любые средства, чтобы немедленно привести тебя в чувство! И только попробуй не вернуться! Я за тобой в пекло пойду и стану твоим вечным кошмаром и укором. Все ясно?

— Так точно! — четко ответила девушка, вытягиваясь по годами вбитой привычке. И наплевать, что собственный командир стоит перед тобой почти голым.

Эмме очень хотелось обнять своего мужчину сейчас, но он выглядел таким неприступным и грозным, совсем как раньше, что она только обласкала его черты тоскливым взглядом и так и не решилась.

— Все готовы? — обвел Сеймас группу пристальным взглядом, проверяя собственный арбалет. — Джимми, приступай.

ГЛАВА 41.