Ключик к сердцу принца

Она все время посматривала на статую второго короля Астреуса, мраморного титана, относящуюся к 1403 году. Бесстыдно обнаженный, с трезубцем в руке, с надменным видом, намеком на свирепость, который так удавался Гелиосу. Даже не знай она ничего о королевской династии Эгона, сразу поняла бы, что ее любовник – потомок этого человека. Эгон не воевал десятилетиями. Но воинственные корни, насчитывающие столетия, внедрены в их ДНК.

Гелиос – воин в душе.

Ей нельзя думать о нем.

Боже. Все это должно остаться в прошлом, необременительной связью, без обещаний и компромисса.

Эми так и тянуло остаться с ним в общей комнате для совещаний. Тело изнемогало от желания. Но в глубине сознания оставался постоянный образ Гелиоса, обменивавшегося обетами с безымянной женщиной, которая станет его женой.

Эми не сможет стать той женщиной. Что бы там ни воображал Гелиос о супружеской жизни, он нуждается в наследнике. И естественно, непременно заниматься любовью с женой.

Она никогда не позволит себе стать источником боли и унижения для другой женщины. Сама видела последствия такой связи. Семнадцать лет мучилась осознанием того, что оказалась этим результатом.

Она всего-навсего грязная тайна.

Водитель Гелиоса остановил машину у личного входа в его покои. Десятки школьников всех возрастов отдыхали на газоне, что ближе всего к входу в музей. Некоторые играли в футбол, кто-то крутил сальто и стоял на руках. Чуть дальше целая компания штурмовала лабиринт, считавшийся одним из самых больших и сложных в мире.

Гелиос сверился с часами. Он всегда слишком занят, чтобы проводить столько времени с посетителями дворца, сколько хотелось бы.

У него образовалось небольшое окно перед совещанием с братьями. Они занимались вопросами инвестиций, он также уделял этому немало внимания и времени. Кроме того, стоит помнить о многочисленных королевских обязанностях, которые легли на него с болезнью деда. Он, пусть и неофициально, считался принцем-регентом, представителем острова самого высокого ранга. Его долг – привлекать инвестиции и туристов, усиливать влияние страны на мировой арене, заботиться о процветании и безопасности населения.

Когда он подошел ближе к детям, замечая, что придворные держатся на почтительном расстоянии, маленькие личики с любопытством повернулись к нему. Как это часто случалось, стоило одному узнать его, как подбежали все остальные. Это было одной из черт, которые он так любил в детях: отсутствие всяких запретов и ограничений. В мире учтивости и сковывающего этикета такое казалось весьма освежающим.

Они с Каталиной договорились иметь не менее двух детей. Они вообще соглашались по многим вопросам. По большинству вопросов. Хороший знак для будущего брака. На бумаге все в их союзе складывалось идеально.

И тем не менее.

Всякий раз, когда он пытался представить их детей, ничего не получалось. Картинка не складывалась.

Несмотря на ослепительную красоту Каталины, он оставался равнодушен к ней. Правда, это совершенно не важно, проблема разрешится сама, если они проведут вместе больше времени. Завтра он летит в Монт-Клер, где официально попросит руки у ее отца. Это, конечно, всего лишь формальность, но без нее нельзя.

Конечно, придется обсудить вопросы приданого и торговых соглашений, составить брачный контракт. Ему всего лишь нужно беспокоиться, течет или нет в жилах невесты голубая кровь.

Гелиос всегда считал голубой таким холодным цветом.

Он снова посмотрел на английских детей и стал отвечать на вопросы, включая обычный: «А это правда, что ваш унитаз сделан из золота?»

И самым его любимым: «А правда, что вы всюду носите с собой пистолет-автомат?»

В ответ он достал из кармана перочинный нож, подаренный дедом на окончание Сэндхерста. Такой себе усложненный вариант ножика, подаренного ему на десятилетие.

– Нет, но я всегда ношу с собой это.

Как и ожидалось, дети пришли в восторг и окружили его, спеша увидеть нож. Конечно, он лишь слегка напоминал перочинный. Судя по виду, всякий мог распознать в нем смертельно опасное оружие, каковым на самом деле он и являлся. Дети любили, когда Гелиос демонстрировал нож. Они еще не растеряли своей истинной природы под влиянием безумной политкорректности, заразившей весь западный мир.

– Большинство жителей Эгона носит ножи, – пояснил Гелиос завороженным детям. – Если кто-то захочет захватить наш остров, пусть знает: мы так просто не сдадимся.

Учительница, смотревшая на нож так, словно это орудие самого ада, облегченно вздохнула, взглянув на часы, и тут же хлопнула в ладоши:

– Стройтесь парами, пора на экскурсию.

Сегодня четверг. Эми проводит часть экскурсий.

Волосы на затылке поднялись дыбом. Гелиос глянул на музейный вход. На верхней площадке стояла стройная фигурка. Хотя с такого расстояния рассмотреть ее было трудно, участившееся сердцебиение подсказало, что это она.