Клок-Данс

– Хм. Так что сказать Роне – суббота или воскресенье?

– Такое впечатление, что в будни тебе на работу. Какая для тебя разница – выходные, не выходные?

Близился вечер, Уилла думала, что подать к ужину, и потому не особо выбирала слова. Ледяное молчание Питера было почти осязаемым.

– Что ж, не смею тебя задерживать, – наконец сказал он и дал отбой.

А в субботу позвонила сестра. Уилла пропустила бы ее звонок, но, к счастью, в этот момент была в комнате, рядом с мобильником.

– Элейн? У тебя все хорошо?

– Ты где? – сердито спросила сестра. – До тебя не дозвонишься.

– Как так? Ты звонила на мобильный?

– Нет, на домашний.

– Я же говорила, я в Балтиморе.

– Так это когда было. И ты все еще там?

– Да.

– Черт. Я в Фениксе, на конференции.

– Ты в Аризоне?

Элейн не удостоила ответом.

– Я знать не знала, – сказала Уилла. – Ты оставляла сообщение?

– Нет. Просто повесила трубку. А то еще, думаю, придется разговаривать с Дереком.

– С кем?..

– То есть с Питером. Извини. Питер, Дерек – какая разница, верно?

Уилла хоть и привыкла к сестриной беспардонности, но опешила и даже села на кровать, прижимая трубку к уху.

– Эй, ты там? – спросила Элейн.

– Да, я слушаю.

– Похоже, вернуться ты не успеешь. А завтра вечером я улетаю.

– Если б ты предупредила заранее…

– Зачем? Ты что, прилетела бы раньше?

– Наверное. Мы же столько не виделись.

Когда Уилла думала об Элейн, ей приходилось напоминать себе, что к облику сестры необходимо добавить возрастные детали – седые пряди в волосах, огрузневшую фигуру.

– Только не говори, что я не попыталась встретиться.

– Нет, конечно. Жалко, что не увидимся, – сказала Уилла.

Однако скучала она по шестилетней девочке, некогда уплетавшей завтрак, но вовсе не по басовитой женщине на другом конце линии.

Уилла хотела убрать телефон в сумочку, но увидела, что пришла эсэмэска. Открылось фото Иэна. На фоне бревенчатой избушки сын стоял рядом со стариком в егерской форме и крупной девушкой в походном одеянии. Сам он был в потертых джинсах и линялой ветровке. Уже несколько лет он носил бородку клином, но всякий раз Уилла ежилась, увидев растительность, которая подчеркивала острые черты его лица. Иэн был в новых очках без оправы, в народе прозванных «дедушкиными». «Привет мам мы тут за провиантом надеюсь у тебя все ок», – написал он. Где это «тут», не сообщил. Уилла изучила фотографию, ища подсказки. Избушка – это, видимо, магазин, вон над дверью вывеска «У Беннета», по краям которой два красных диска кока-колы, похожие на кнопки. По возрасту девушка могла быть подругой Иэна, хотя точно не скажешь. Они стоят рядом, но друг друга не касаются. Нет, скорее всего, это просто знакомая – вид уж больно расслабленный и равнодушный.

Уилла справилась с ответной эсэмэской: «Рада получить весточку, все еще в Балтиморе». Спустившись в гостиную, она показала фото Денизе:

– Это Иэн, брат Шона.

– Ох ты! Они совсем не похожи, правда?

– Да, всегда отличались. Я вот не пойму, это его девушка? Как по-вашему?

Дениза вгляделась в снимок.

– Не, вряд ли.

– У него были подруги, но всякий раз ненадолго, – сказала Уилла. – Я уже сомневаюсь, что когда-нибудь стану бабушкой.

– А вы взгляните на это с другой стороны. – Дениза вернула телефон. – Нет внуков – нет беспокойства, что на их долю выпадет конец света.

Уилла рассмеялась:

– Ну разве что!

А в воскресенье Денизе позвонила мать Пэтти и Лори.

Уилла никогда с ней не встречалась; она услышала, как Дениза поздоровалась с какой-то Фран, но имя это ей ничего не сказало.

– Что? – спросила Дениза. – Повтори-ка… Ты шутишь?

Уилла и Шерил, готовившие имбирное печенье, на секунду отвлеклись, что-то уловив в ее голосе.

Но услышать, что там говорят Денизе, они, конечно, не могли.

– Кто еще об этом знает?.. Ничего себе… – Дениза прикрыла макушку ладонью, точно кипой. – Ладно, Фран. Спасибо, что сказала. Я разберусь. Пока.

Она повесила трубку и посмотрела на Уиллу с Шерил:

– Фран Дюмон говорит, это Эрланд меня подстрелил.

Уилла и Шерил замерли.

– И ты, Шерил, это знала. И вы, Уилла, тоже. Вы всё давно знали.

– Не то чтобы давно… – промямлила Уилла.

– Знали и мне не сказали.

Уилла почувствовала, что краснеет. А у Шерил, заметила она, побелели сжатые губы.

– Я это узнаюґ от постороннего человека. А вы вообще собирались меня просветить?

Уилла и Шерил молчали.

– Кто еще знает? – спросила Дениза.

– По-моему, больше никто, – сказала Уилла. – Сэр Джо, конечно, в курсе, но…

– Он знает? – вскинулась Шерил.

Уилла кивнула.

– И что сказал?

– Какая разница, что он сказал? – крикнула Дениза. – Главное, что скажу я! Господи! Похоже, знали все, кроме меня. Я себя чувствую полной дурой.

– Пожалуйста, не надо так, – сказала Уилла. – Мы ничего… не замышляли, честное слово! Просто не хотели никаких неприятностей.

– «Мы»! – зло повторила Дениза. – Уилла и Шерил – сладкая парочка. Так и знала, что вы вклинитесь между нами! Снаружи вся такая аристократка, такая бодренькая, культурная, благовоспитанная и легко… легко…

– …весная? – грустно подсказала Уилла, и в ответ Дениза просверлила ее взглядом.