Клоха (СИ)

- Крысь, ну а ты почему не превращаешься? - постучала Ксюша по клетке. Крыся проснулась и сладко зевнула. - Ладно. Ты и так красавица... Нормальных людей рыбки успокаивают, а меня - ты, - почесала она Крысю за ушком. Ушко было розовым и тонким. Ксюша вздохнула. - И с чего баба Ава решила, что у меня уши болят? Ну слышу я шум, ну и что? А сколько я всего вижу! Так что у меня, и глаза болят, что ли?

Но Ксюша не сердилась на бабушку, ведь, похоже, бабушка ей поверила. Да, похоже на то. Во всяком случае, она заинтересовалась. Раньше бы и слушать не стала, а теперь вот... Теперь даже к соседке пошла...

Ксюша вытащила Крысю из клетки и села на диван. Крыся тут же слезла с её колен и, пробежав пару раз туда-сюда по покрывалу, решила спрыгнуть на пол. И у неё бы это, разумеется, получилось, если бы около дивана не стоял большой картонный ящик (бабушка хранила в нём шапки, но сейчас он стоял пустой - видимо, очередная "инвентаризация"). В него Крыся и угодила. Она сразу же попыталась выпрыгнуть, но ("Попа у тебя перевешивает!") у неё не получалось.

- Ладно, иди сюда, - подставила руку Ксюша.

Однако снова оказавшись на диване, Крыся вновь устремилась на пол - и вновь тем же неудачным путём.

- Ну, куда тебя несёт?.. Нет, туда не надо, - воспитывала её Ксюша, вынимая из ящика. - Всё-таки туда хочешь? Мало ли куда ты хочешь... Вот и я - мало ли куда я хочу... - проговорила Ксюша задумчиво. Как это всё-таки несправедливо, что она не смогла пойти к Клохе! Несправедливо не только по отношению к ней, Ксюше, но и к Шабалину, и к Вике. Шабалин и Вика могут понаделать ошибок - таких, каких не сделала бы Ксюша. Ксюша так долго слышит Клоху, так много о ней знает. И совсем не всегда это "долго" и "много" можно перевести в слова, не обо всём можно предупредить, не всё объяснить... Ксюше показалось - по Викиному тону и ещё по чему-то неуловимому - что кто-то из них всё-таки прикоснулся к Клохе. Ксюша бы точно этого не сделала - не сделала бы и до того, как увидела жуткие кадры с Бердниковым. Просто потому что жёлтый шум, несущийся от Клохи, был совсем другим. Чужим, чужеродным....

Из этой задумчивости Ксюшу вывел нетерпеливый голос бабушки из коридора:

- Ксения, да помоги же ты!

Бабушке нечем было двери закрыть - обе руки были заняты. Она принесла... охапку сена!

- Так. Иди сади своего грызуна в клетку и расстилай мне газеты. На полу, в зале.

- А это что?..

- А это - золототысячник. Будем ушные компрессы делать... И давай-ка пошустрей! Не видишь, всё сыпется!

- Бабочка! - взмолилась Ксюша.