Клон Гения

– Ваша честь! Вы понимаете, что открываете ящик Пандоры?! За три года этот доморощенный Стив Джопс может сотворить такое, от чего вся система покатится в тартарары. Это же неисправимый побегушник и матерый революционер. Неужели вы думаете, что, находясь на административном наказании, он не рванет когти и не продолжит свои бесчинства?

Судья наклонился к прокурору и прошептал:

– Решение было принято на самом верху, так что я не советую вам оспаривать его, иначе ваш плевок против ветра обернется для вас целым торнадо.

Прокурор судорожно сглотнул и тихо ответил:

– Я все понял, Ваша честь.

Он поплелся на свое место, а судья поправил мантию и провозгласил:

– Освободить из-под стражи Соянова! Заседание объявляется закрытым!

К бывшему подсудимому подошел полицейский, чинно отстегнул наручники и негромко сказал:

– Поздравляю!

Соянов, прихрамывая, вышел в зал и на ходу подмигнул прокурору. Тот сквозь зубы процедил:

– А ты не очень-то радуйся! Для таких, как ты, тюрьма – дом родной!

Соянов усмехнулся и прошептал:

– А для таких, как ты, монета – мать родная!

В этот момент к нему подошли два человека в серых костюмах и, взяв его под руки, повели к выходу. Соянов улыбнулся и задал вопрос:

– Может, вначале объясните, куда вы меня тащите?

Спустя час Соянов сидел в просторном кабинете и наблюдал, как за окном медленно падал первый снег. Задумавшись, он произнес вслух:

– Эти идиоты искренне верят в то, что я соглашусь работать на антисоциальную систему?

Дверь открылась, и на пороге показался сутулый седой мужчина в строгом костюме. Подойдя к Соянову, старик выпрямился и произнес хрипловатым голосом:

– Здравствуй, Анатолий! Как же ты повзрослел, возмужал!

Соянов замер, как будто молнией пораженный, а затем вскочил со стула и крикнул:

– Дядя Гриша!

Старик расплылся в доброжелательной улыбке и, кивая, смахнул скупую слезу. Соянов крепко обнял его и негромко проговорил:

– Сколько же мы не виделись?

Старик, покачиваясь, ответил:

– Четырнадцать лет без малого, после того злополучного бунта!

Соянов отпрянул от него и начал объяснять:

– Старший группы сказал, что видел, как тебя укладывали на носилки.

Григорий, опираясь на трость, ответил:

– Да, в тот день я получил два огнестрельных ранения: первая пуля попала в плечо и прошла навылет, вторая повредила колено.

Соянов пожал плечами и спросил, рассматривая кабинет:

– Тебя здесь насильно удерживают?

Не дождавшись ответа, Анатолий продолжил:

– Ничего, не пройдет и недели, как мы с тобой отсюда свинтим.

Григорий усмехнулся и произнес:

– А не боишься так открыто об этом говорить? Нас могут прослушивать.

Соянов, прогуливаясь по кабинету, громко сказал:

– Пусть слышат! Ровно через неделю мы отсюда сделаем ноги! Да так, что наши ноги им винтами от вертолета покажутся! – Он наклонился к уху Григория и прошептал: – На самом деле мы рванем этой ночью…

Григорий рассмеялся.

– Да… Каким ты был бесшабашным, таким и остался… Как же я рад нашей встрече!

Анатолий схватил его за плечи и, встряхнув, с задором проговорил:

– Я тоже рад! Ты даже не представляешь, каких дел мы с тобой наворотим, дай только срок.

Григорий кивнул, серьезно посмотрел на Анатолия и задал вопрос:

– А если я тебе скажу, что никто нас здесь насильно не удерживает?

Тот с удивлением посмотрел на старшего товарища.

– В смысле? Получается, что мы можем хоть сейчас отсюда уйти?

Григорий положил на стол паспорт и деньги, а потом сказал:

– Да, ты свободен. Здесь новый паспорт и небольшой капитал. По моей просьбе все твои прошлые грехи администрация этого заведения списала вчистую, теперь ты невинен, как новорожденный.

Анатолий с презрением посмотрел на него и прошипел:

– А как же социальная справедливость, о которой ты мне так сладко пел?!

Григорий снял очки и, протирая стекла, виновато произнес:

– Ты все неправильно понял, Анатолий! Поверь, я приложил неимоверные усилия ради твоего освобождения!

Соянов встал, поправил воротник и сквозь зубы проговорил:

– Я тебя об этом не просил!

Григорий подошел к нему вплотную и неуверенно продолжил:

– Я знаю, Анатолий! И ничуть не сомневаюсь в твоих убеждениях! Но времена меняются, сегодня заинтересованные структуры дают нам шанс официально внести свой вклад в развитие современной науки. Нам больше не нужно находиться в подполье и взламывать архивы корпораций. Все, что мы создадим, пойдет на благо общества.

Соянов усмехнулся.

– Ты в этом уверен, дядя Гриша? Все, что мы создадим, будет использовано толстосумами как очередной рычаг для выкачивания денег и порабощения невежественных масс! Любое наше изобретение попадет на конвейер лишь в том случае, если эти упыри посчитают его экономически выгодным в первую очередь для себя!

Григорий кивнул.

– В чем-то ты прав, но не понимаешь главного. У нас впервые за долгие годы появился шанс создать собственную систему, которую мы, в свою очередь, противопоставим глобальному порабощению народа!

Анатолий ткнул пальцем его в грудь.