Клото. Жребий брошен

Он уже закрыл все свои дела в Израиле. Теперь ему надо встретиться на Кипре с одним из директоров своих офшорных компаний, зарегистрированных, разумеется, на подставное лицо. Он больше чем уверен: проклятый Борух, который, кстати, и порекомендовал ему этого отвратительного Лейбмана, его обманывает. Так что придется лично встречаться с этими липовыми акционерами.

После чего и состоятся торжественные похороны Оливье Дескампса. Он многое видел, он много страдал.

Но все эти планы были моментально отложены сразу после того, как Лейбман прислал ему видео…

* * *

Оливье сидел в каюте своей последней яхты под названием «Серебро». В третий раз он смотрел запись, сделанную Даниэлем на «Мейнстриме» — лодке, которую давно передумал покупать. Девушка… Тонкая, изящная, с широко распахнутыми зелеными глазами…

Как можно совместить в одном лице женщину и ребенка, как могут уживаться в одном теле хрупкость и сила?

И что-то новое появилось в ней: вот совершенно незнакомый ему жест — второй раз она именно так поправляет прядку волос. Или вот говорит практически без акцента. Нет, все же он слегка уловим — легкий русский акцент, который невозможно перепутать ни с каким другим… Так не бывает.

Наконец он взял телефон и позвонил Лейбману.

— Я получил видеопрезентацию яхты. Кто эта девушка?

Голос его был чуть хрипловатым, и говорил он медленно, с расстановкой, как человек, долго не имевший живого общения.

— Милейшее, милейшее существо, — закудахтал Лейбман, — и высокий профессионал! Представляете, она русская, специально из Москвы прилетела, чтобы показать вам все в лучшем виде! Но поскольку у вас такие проблемы со временем, мы решили предоставить вам вот такой вариант — видеоэкскурс… По-моему, лодка просто отличная, как вы думаете?

— Да… — помолчав, ответил Оливье.

— В общем, если вам понравилось, то документы можно подписывать, когда вам удобно! Единственная, так сказать, личная просьба девушки… Вы не подумайте, она не просила вам это говорить, так — намекнула лично мне. У нее виза кончается, так что ей надо улетать через три дня, сделку может совершить и местный представитель «North Triumph Boats», но тогда наша очаровательная русская потеряет свой процентик… Вы меня понимаете?

— Да… — ответил Оливье все тем же тусклым голосом. — Я перезвоню. — И положил трубку.

Он сидел ссутулившись напротив погасшего окна ноутбука и видел, как наяву, это лицо девочки-женщины: ямочки на щеках, огромные глаза, нежные, пухлые губы — губы маленького ребенка, готового вот-вот расплакаться…

Чего стоят все богатства мира, когда к тебе возвращается смысл твоей жизни?

Глава 7

Как только Женя вошла в свой номер, на нее обрушилась усталость. Будто целый день вагоны разгружала. Сегодняшняя съемка ее просто иссушила. Не осталось ни сил, ни мыслей.

Не так просто оказалось вести себя перед камерой естественно и непринужденно. Изображать легкость и непосредственность оказалось очень тяжело, пусть это всего лишь видимость. Автопилот периодически отказывал, и Женя была готова если не расплакаться, то помрачнеть и погрузиться в свои мысли.

Сейчас она чувствовала внутреннюю опустошенность и раздражение, словно весь день занималась совершенно пустым, ненужным делом. Да так оно и было, на самом-то деле. Вера в удачный исход операции покинула ее.

Но самое главное — неожиданное предложение поужинать от Алекса и теплота в его голосе… Зачем, зачем он это делает? Ведь она — живой человек, как можно так играть чужими чувствами? «Нет, — решила она, — лучше думать о Диме!» О Диме, которому, кстати, она обещала позвонить, когда вернется. Она взялась было за трубку, но поняла, что не может и не хочет вообще ни с кем разговаривать. Женя рухнула на кровать и прижала к себе подушку: «Наверное, я просто-напросто не выспалась, ведь за последние сутки спала от силы часа четыре». Потом, совершив невероятное усилие над собой, она протянула руку к телефону.

«Привет, — написала она Диме sms. — Только что вернулась с работы, устала, завтра созвонимся». Дождалась ответа: «Спокойной ночи, до завтра» — и тут же уснула.

Проснулась Женя совсем другим человеком. Свежесть, бодрость, вера в себя вернулись к ней. «Как странно, — удивилась она, — такое чувство, будто полдела уже сделано. Может, это из-за вчерашней съемки. Как будто запустился некий механизм. Старт для забега взят. Неизвестно, правда, короткой или долгой будет эта дистанция, и совсем непонятно, что ждет спортсмена на финише. Возможно — приз, а возможно… Нет, о плохом я думать не буду. Нельзя настраивать себя на провал».

Ее мысли все время возвращались к другому «концу цепи»: что подумает этот человек, увидев съемку, как сработает приманка? Ей было интересно — интересно и боязно…