Клоун-убийца

За Диком отправили Товара с Райаном. Они уже общались с парнем, и все надеялись, что со знакомыми полицейскими он будет говорить откровеннее. Чем бы ни закончился допрос, Козензак собирался проверить Уолша еще и на полиграфе. По пути в участок Дик заявил, что больше ничего не знает, и ему так надоели вызовы в полицию, что он готов звонить адвокату.

Пытаясь хоть что-то вытрясти из Уолша, детективы взялись за него всерьез. Ему говорили, что Гейси кое-что о нем рассказал, и намекали на смертную казнь. Предлагали выступить в качестве свидетеля обвинения, если Уолш даст показания о темных делах подрядчика. Спрашивали о Робе Писте. Почти два часа Дик стоял на том, что ему нечего сказать, и ближе к концу допроса следователи ослабили хватку: не хотели выводить парня из равновесия перед тестом на полиграфе. По совету лейтенанта Дика даже сводили поужинать.

Когда Уолш вернулся в участок, допрос продолжил Козензак, решивший пойти на риск. Он выложил перед парнем все карты и рассказал все, что мы успели узнать о Гейси и пока держали в тайне. Лейтенант отметил, что Дик ездит на машине пропавшего парня, и следствие уверено, что юноша мертв. Его кольцо нашли в доме Гейси, а его телевизор, похоже, стоит у подрядчика в спальне. Более того: Козензак сообщил, что при проверке на детекторе лжи собирается спросить Уолша, были ли у него сексуальные отношения с Гейси.

Тут Дик сломался и залился слезами. Немного успокоившись, он стал уверять, что ничего не знал о Джоне Пике. Он считал, что машина краденая, – во всяком случае так ему сказал Гейси.

Во время проверки на полиграфе Козензак сосредоточился на исчезновении Роба Писта. Он спросил Уолша, не принимал ли тот участия в похищении юноши, не помогал ли он начальнику избавиться от тела и не знает ли, где его искать. Однако Уолш на все вопросы ответил отрицательно.

Результаты теста было сложно интерпретировать однозначно, но в разговоре со мной Козензак признался, что чувствовал: Уолш говорит правду. В официальном же отчете лейтенант указал, что из-за непоследовательных и противоречивых откликов не удалось вынести определенного заключения относительно искренности ответов.

Узнав от команды наблюдения о скандале, который закатил Гейси, Грег предложил Лэнгу закрутить гайки.

– Давай как следует выведем его из себя, а потом привезем Грея.

Полиция часто прибегает к блефу, общаясь со свидетелями: одному из подельников можно сказать, что другой уже во всем сознался и только чистосердечные показания облегчат его участь. Но в тот вечер нам даже не понадобились подобные уловки. Бедоу и Лэнг уже составили план допроса Грея, а Козензак обработал Уолша, рассказав о машине и телевизоре Цика, а также о прошлых арестах Гейси.

– Вот его послужной список, Грей, – начал Грег, перегибаясь через стол. – Видишь, что тут написано? Гомосексуализм. Знаешь, чем это грозит? Десять лет в тюрьме. Что тебе сказал Гейси? Будто всего лишь показывал порнуху подросткам? Это вранье.

Чтобы придать допросу официальности, вошел я в сопровождении полицейских.

– Все, Крис, игра закончена, – продолжал давить Бедоу. – Мы не шутим. Даже окружной прокурор здесь.

И тогда Грей начал рассказывать о жизни под одной крышей с Гейси. Однажды они пили допоздна, отмечая день рождения хозяина. Джон решил показать фокус с наручниками. Он надел браслеты, повернулся и – щелк! – снял их.

– А теперь попробуй ты, Крис, – предложил он.

Грей уже напился и не хотел участвовать в подобных играх, но в итоге все же согласился, и Гейси нацепил на него наручники.

– Ну и в чем фокус? – спросил Грей, безрезультатно пытаясь освободиться.

– А фокус в том, Крис, – зловеще ухмыляясь, сказал подрядчик, – чтобы иметь ключ.

Он схватил цепь, прицепленную к наручникам, и начал водить Грея по комнате. Тот вырвался и ударил Гейси по голове, сбив с ног, а потом нашел ключ и расстегнул наручники. Поднявшись, подрядчик оставил свою затею.

Еще был случай, когда Грей случайно разбил фигурку, расписанную отцом Гейси. Джон пришел в ярость и грозился убить Криса. Тому пришлось запереться в комнате и ждать, пока Гейси успокоится.

По словам Грея, чаша его терпения окончательно переполнилась, после того как однажды ночью Гейси почти стащил с него штаны. Хоть они и спали в разных комнатах, хозяин дома кричал из своей спальни: «Крис, ты ведь знаешь, чего я хочу». И однажды он пришел к Грею в комнату, заявив: «Крис, ты понятия не имеешь, кто я. Будет лучше, если ты мне уступишь». Они подрались. Грей повалил Гейси на пол и уже собирался врезать ему как следует, но тот притворился, будто потерял сознание. Наконец он поднялся, бросил со смешком: «Ты скучный» – и вернулся к себе. Вот тогда Грей решил, что с него достаточно, и вскоре съехал от работодателя.

Когда речь зашла об обыске, Крис вспомнил, что Гейси очень разозлился, увидев грязь на ковре у шкафа. Еще он боялся, как бы полицейские не спрятались у него на чердаке и в подполе, и сразу после их ухода отправился осматривать подпол.

– Да что там такое, в этом подполе? – спросил Бедоу. – Вы когда-нибудь там бывали?