Клоун-убийца

Хотя доктор Раппапорт признал Гейси достаточно вменяемым, чтобы предстать перед судом, он отметил, что пациент мог совершать убийства в ответ на «непреодолимое желание, вызванное потерей контроля из-за действия алкоголя и наркотиков, сильной слабостью и напряжением от внутренних конфликтов. Жертвы были для него олицетворением этих конфликтов, ввиду чего он не мог согласовать свое поведение с нормами права». Даже если Гейси понимал, что сдавливание шеи приведет к смерти, уверял Раппапорт, он мог «оправдаться перед самим собой тем, что это акт самозащиты, и примириться со своими моральными установками».

Получив отчет Раппапорта, мы принялись искать контраргументы. Для этого мы обратились в авторитетный Центр Айзека Рэя, где базировалось психиатрическое отделение пресвитерианской клиники Святого Луки.

Там Джона осмотрели несколько специалистов, в том числе главный врач центра, психиатр доктор Джеймс Л. Кавана-младший.

Отметив то, что Гейси явно не может вспомнить все подробности пяти убийств и хоть какие-то детали остальных двадцати восьми, доктор Кавана счел необходимым снять энцефалограмму под воздействием алкоголя. Гейси выпил 170 миллилитров настоящего шотландского виски, и в течение 75 минут с ним поддерживали беседу, непрерывно снимая ЭЭГ. Через час после начала исследования пациента вырвало, налицо были признаки опьянения. Хотя исследование проводилось в институте, Гейси решил, что они с Каваной находятся в номере отеля, и вознамерился выпить еще, а затем покататься на машине. Он не узнавал врача и был уверен, что на дворе декабрь 1978 года. При расспросе выяснилось, что больной не помнит ни о том, что его обвиняют в убийствах, ни о пребывании под стражей в течение почти 11 месяцев. Через полтора часа он попытался уйти, и его пришлось вернуть в комнату и привязать к кровати.

Кавана и доктор Ян Фосетт пришли к выводу, что в повторяющейся модели убийства «психический механизм (репрессия), за счет которого он пытается подавить осознание ответственности за свои действия, может объяснить фрагментированность воспоминаний». Также они допускали возможность того, что «при высокой степени опьянения воспоминания о некоторых либо даже всех деталях произошедшего могли фактически отсутствовать», как это случилось в медицинском центре.

Врачи вынесли заключение: в момент совершения убийств Гейси не находился под воздействием болезни или каких-то расстройств, которые не позволяли ему осознавать преступность своего поведения и препятствовали соблюдению норм права. На протяжении последних 15 лет минимум, уверяли психиатры, «пациент страдает от диссоциативного расстройства личности с чертами обсессивно-компульсивного расстройства, антисоциального поведения, нарциссизма и гиперактивности, усугубленных злоупотреблением алкоголем и наркотиками. Совершение им преступлений стало результатом прогрессирующего расстройства личности наряду с садистскими наклонностями на фоне все более выходящей на передний план гомосексуальной ориентации.

Получив в детстве нарциссическую травму из-за доминирующего и временами жестокого отца, [Гейси] не смог преодолеть определенные вехи психосоциального развития, в частности из-за ряда психосоматических расстройств и физической неспособности заниматься спортом. Помешанный на своих неудачах (что усугублялось поведением отца), он решил посвятить себя созидательной деятельности», которая позволила бы ему получить одобрение общества. «Однако со временем к его гневу из-за собственного предполагаемого бессилия стали примешиваться садистские черты на фоне медленно раскрывающейся гомосексуальной ориентации. Он начал вызывать в молодых людях ощущение беспомощности, которое сам продолжал испытывать. Его садистские гомосексуальные победы приносили удовлетворение больше за счет осуществления власти, нежели в силу эротической составляющей. Убийство являлось высшей ступенью контроля и власти над беззащитными жертвами…

Каждая жертва представляла собой неоспоримое доказательство его преступного поведения (мертвое тело), однако пациент продолжал следовать прежней модели поведения. В итоге он оправдал убийства развращенной натурой своих жертв (человеческий мусор) и все возрастающей эгоцентричной уверенностью, что его никогда не арестуют, так как он изобретателен в сокрытии улик, а также оказывает неоценимую помощь обществу».

Гейси, подвели итог врачи, «демонстрирует крайне успешный карьерный рост и умение поддерживать межличностные отношения, манипулировать окружающими и симулировать… психическое расстройство… И наконец, как истинный социопат он пришел к тому, что считает собственные проблемы результатом непрофессионализма или обмана со стороны других людей или расплатой за безнравственность ряда молодых людей, с которыми ему не повезло контактировать».