Клоунада фиктивного брака

Глубоко вдохнула, максимально наполнив лёгкие вкусным воздухом, напитанным землёй, сочной листвой, прохладой, водой, тишиной, свежестью и цветами. Вдохнула так сильно, что голову повело, пришлось схватиться за близстоящее дерево. Кора впилась в нежную щеку, успокаивая и приводя в чувства. Крепко обняв дерево, Бумажка немного постояла на месте, уговаривая себя идти дальше. Неохотно оторвавшись от дерева — соломинки утопающего, склонив голову к тропе, она побрела дальше.

Шаг, шаг, шаг. Смахивая ночных насекомых с травы, девушка перебирала ногами. Не обращая внимания на шум ночного леса, она сконцентрировалась на своём дыхании и ощущениях тела. Мышцы выполняли свою работу, напрягались и расслаблялись где надо. Свитер лип к мокрой спине, неприятно покалывая кожу.

Шаг, шаг, шаг. Фёкла, не поднимая головы, врезалась во что-то непонятное. Это что-то покачнулось и сбило её с ног. Сидя на попе, Бумажка подняла очи и обомлела: в лживом свете луны мерно раскачивалось на верёвке тело. Чёрная фигура с перекошенной, будто сломанной шеей. С ужасом девушка поняла кто перед ней висит…

Родион собственной персоной. Красные мокасины, офисные штаны и дурацкая серая футболка. Бледные плети рук отпечатывались на сетчатке глаза белыми размытыми образами. Тело, всё так же мерно покачиваясь со скрипом натруженной ветки плакучей ивы, повернуло к Фёкле лицо мертвеца: синее, с выпученными глазами и вывалившемся фиолетовым распухшим языком.

Душа ушла в пятки? Слабо сказано. Будто пол, державший кровь и органы внутри тела обвалился, бросив к ногам потроха. Мышцы ощутили нестерпимый холод, пустота в животе закручивалась миазмами ужаса и панического страха.

Забыв, как издавать звуки и картавить, Фёкла проползла по земле и пахучей траве назад, подобно змее, не отрываясь от почвы. Глаза словно отказываясь отводить от тела взгляд, судорожно цеплялись за находку, продолжая мучить одинокого ночного пешехода.

Что-то щёлкнуло в мозгу, героиня развернулась и понеслась обратно к костру. Уже абсолютно не замечая ничего вокруг, чувствуя лишь твёрдость земли, полёта от стремительного бега, свиста ветра в ушах, хлёсткие пощёчины от веток, царапины, которые не удостаивались внимания. Сердце и лёгкие как будто не чувствовали тревожности хозяйки, работали на совесть, не усложняя бедолаге жизнь. Тело необычайно лёгкое, испытывая мнимую эйфорию бега, вызванную штормовым выбросом адреналина, несло её вперёд.

Кто-то вышел на тропу Фёкле наперерез. Ну уж нет! До цели оставались считанные метры, не собираясь останавливаться, девушка резко свернула в кусты. Тень дёрнулась следом. Крепкие руки схватили бьющееся в лихорадке страха тело Бумажки, прижали её к своей широкой груди, сжали в объятиях поглаживая. Знакомый голос, приятный феромон и щекочущий нос дым кострища, обволок успокаивая.

— Тише. Т-т-т-ш-ш-ш… малыш, посмотри на меня. — Горячие ладони приподняли за щёки голову менеджера. — Это я. Денис. Видишь меня?

— Там, ты, труп…

— Там? Ты? Труп? — смотря глаза в глаза, спросил жених. Невеста моргнула, смахивая с сетчатки бледные плети рук. Кивнула раз, другой, на третий её голову опять схватили в тепло чужих ладоней. — Успокаивайся. Это была шутка.

— Что? — слова сразу проникли в чистое из-за стресса сознание, эхом отражаясь от отделов мозга. Казалось, даже агрессия и гнев взяли перерыв, офигев от услышанного.

— Понима-а-а-ешь… у нас с друзьями есть давняя традиция: встречать новоприбывших в наши дружные ряды испытанием на храбрость. Когда я присоединялся к ним, так меня напугали утонувшим в бассейне Адом. Я тогда та-а-ак испугался. Поэтому понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Но, не правда ли, классно понимать, что это всего лишь розыгрыш, а не суровая правда? — директор держал менеджера за плечи, нагнувшись, смотрел прямо ей в глаза, глупо улыбался и щурился. Фёкла молчала. Молчание напрягало Дениса. Он виновато скорчил лицо, — ну чего ты? Малы-ы-ыш, очнись. Вот сейчас твой взгляд дохлой рыбы меня правда угнетает. Лучше злись, кричи, бей меня, изобрази презрение — это у тебя всегда великолепно получается.

Бумажка сбросила руки Втулкина со своих плеч, обогнула шутника и пошла к огню.

— А чем это пахнет? — мужчина повёл носом. — Ты… неужели… — девушка, не разворачиваясь и не останавливаясь, бросила:

— Да. — Развернулась и продолжила, с полыхающей злостью и негодованием в глазах: — Только прокомментируй это как-нибудь, и клянусь, я вышибу мозги из твоей черепной коробки. И никакие деньги, договор и тем более тюрьма меня сейчас не остановят. — Отвернувшись, продолжив идти, припечатала: — Сплю одна. В комнате я сплю одна. Одина-одинёшенька. Если сунешься ко мне… — Фёкла опять развернулась и провела большим пальцем по своей шее. Мужчина поднял лапки вверх, отступая на шаг обратно в лес.

Разговоры сейчас никому не нужны. Денис, потирая шею, пнул ни в чём не повинный камешек в кусты и сплюнул. Сплюнул всю горечь дня. М-да, этому шуту и правда немного надо, чтобы откреститься и сбросить негатив, во избежание мук совести и во благо здорового сна.