Клуб

Офис Алекс было отделан темным деревом, белые полки походили на полки из ИКЕА и были наполнены книгами, которые она так выстроила рядом друг с другом, что они стояли точно у переднего края полки. Каждая полочка, каждый уголок был максимально чист, в этой комнате вообще не было грязи, даже пыли.

Мы протянули друг другу руки, словно чужие люди, а впрочем, мы в какой-то степени таковыми и являлись.

Я уже привык молчать. Алекс посмотрела на меня и ничего не сказала, словно искала что-то в моих глазах.

– Здесь… действительно хорошо, – произнес я.

– Многие говорят, что это самый красивый колледж.

– Да, такие… красивые камни.

Мне казалось, что все колледжи выглядели одинаково, были старыми и располагались за толстыми стенами.

Алекс все время смотрела на меня, ни на мгновение не отводя от меня своего взгляда.

– А ты знаешь, кто основал колледж?

– Леди Маргарет Бофорт, – ответил я и обрадовался тому, что знал это. До этого я прогулялся по дворикам колледжа и прочитал эту информацию на одной из скрижалей.

– А знаешь ли ты, каким образом это произошло? – спросила Алекс.

Я покачал головой и посмотрел в окно. Во дворе стояли девушки-азиатки и фотографировали себя на свои планшеты iPad на фоне яблони.

– Леди Маргарет умерла в 1509 году, подавившись голубиной косточкой. Ее друг, епископ Св. Джон Фишер, незадолго до этого попросил ее основать в Кембридже колледж. Фишер был, наверное, или смелым мужчиной, или просто-напросто обманщиком. В любом случае, после смерти леди Маргарет он завладел ее завещанием и дописал черными чернилами, что часть наследства должна быть инвестирована в строительства нового колледжа Св. Джона.

Алекс замолчала на несколько секунд.

– А почему я тебе это рассказываю? – произнесла она.

Я пожал плечами.

– Потому что иногда обман – это средство, с помощью которого можно совершать добро.

Я пошевелил пальцами в ботинках – часто делал так, когда нервничал. Возможно, я что-то неправильно понял. Слово «обман» мне совсем не понравилось.

– Ханс, я хочу, чтобы ты учился здесь. У тебя будет стипендия, я это устрою. За это ты станешь членом одного клуба. Ты, наверное, ни разу о нем еще не слышал. Ты вступишь в клуб Питта.

Она посмотрела на меня в ожидании моей реакции.

– Извини, – сказал я без причины, но Алекс на это не отреагировала.

Девушки-азиатки во дворике фотографировали себя в полете, прыгая вверх. Кнопка съемки на планшете, казалось, срабатывала с опозданием. Девушки прыгали снова и снова.

Алекс продолжила говорить спокойным голосом;

– Ты должен будешь выяснить, что там делают боксеры университета. Ты ведь еще боксируешь… или нет?

– Извини, но я не понял ни слова, – сказал я.

– Я знаю, для тебя это звучит странно. Это клуб для молодых людей здесь в университете, которые считают, что они лучше других.

– Клуб?

– Что-то типа студенческого объединения. Ему уже несколько веков.

– И там сплошь боксеры?

– Нет, не только. Мне кажется, что в этом клубе они образуют нечто вроде союза. Но это только предположение. И если оно подтвердится, это будет что-то. Здесь боксировало очень много важных людей.

– И что тебя смущает?

– Не могу тебе сказать, – произнесла тетя.

– А почему?

– Ты будешь задавать ненужные вопросы в клубе.

– То есть я должен переехать в Англию, а ты не хочешь говорить почему?

– Можно сказать и так, – усмехнулась она.

Я попытался успокоиться, уставившись на картину, висевшую на стене. Не помогло.

– Это сумасшествие, – сказал я.

– Поосторожней с этим словом.

– Почему я должен сюда переезжать? – спросил я.

– Потому что это лучший университет в мире.

– Но это звучит абсолютно как безумие.

– У тебя здесь будет другая фамилия, чтобы никто не догадался, что мы родственники. Мы всегда так делаем, когда к нам приезжают дети политиков и миллиардеров.

Я улыбнулся, не понимая, почему, но не мог остановиться.

– А о чем вообще речь?

– Речь идет о преступлении, Ханс. Мне нужна твоя помощь, потому что я хочу расследовать одно преступление.

Я долго сидел, не произнося ни слова.

– Преступление, – сказал я тихо.

– В клубе Питта, – произнесла тетя.

– А как же полиция?

– Она не сможет нам помочь.

– Алекс, извини, пожалуйста, это что, какая-то шутка, которую я никак не могу понять?

Тетя выглядела серьезно.

– Я редко шучу.

Я выглянул из окна и увидел, что одна из девушек-азиаток быстро подняла свой пуловер, и в таком виде ее сфотографировали на фоне яблони. У нее были острые груди.

Я потерял мысль.

– Можно мне подумать об этом?

– Конечно.

В этот момент мир вокруг меня перевернулся. Алекс протянула мне руку. На этот раз я даже обрадовался, что мы не обнялись.

Я быстрым шагом пересек комнату. Во дворике поинтересовался у привратника, почему люди фотографируются у этой яблони. Мужчина в котелке сказал мне, что это как будто бы то самое дерево, яблоко с которого упало на голову сидевшему под ним Исааку Ньютону. Но на самом деле настоящее дерево росло в парке и было срублено, когда во время войны людям необходимо было топливо.