Клуб адского огня

Пышная зелень лугов, блестящая под дождем листва дубов, крошечные серые часовенки — все наводило на мысли о бриттах и кельтах. Ну а когда полицейские добрались до Дугласа, сгрудившиеся вдоль берега жилые дома и вульгарные офисные здания напомнили о Шотландских Гебридах. Единственным признаком, что они находятся за пределами Соединенного Королевства, служили флаги Мэна с его гербом — соединенные вместе три бегущие ноги на ярко-красном фоне. Флаги развевались под влажным ветром на некоторых строениях.

Молчание нарушали только отдельные реплики. Неожиданно Хейден обернулся, взглянул на Форрестера и заявил:

— Труп мы, конечно, оставили на месте преступления. Мы не какие-нибудь любители.

Слова прозвучали довольно странно. Форрестер предположил, что встречающие их полицейские из состава крохотных — сотни две, если не меньше — правоохранительных сил обижены его приездом. Большой чин из столицы. Лондонец, сующий нос в чужую епархию.

Но у Форрестера было серьезное дело, и он хотел как можно скорее увидеть место трагедии, немедленно приступить к работе. И плевать на всякие там протоколы.

Автомобиль вновь выехал из города и покатил по более узкой дороге; справа тянулся ряд высоких деревьев, а слева раскинулось неспокойное Ирландское море. Форрестер разглядел мол, маяк, несколько суденышек, приплясывавших на серых волнах, и еще один холм. А затем машина въехала в большие ворота, и впереди возникло старое белое строение, громадное, похожее на замок.

— Форт Эннз, — объявил Хейден. — Теперь здесь офисы.

Подходы к зданию были огорожены лентой. Форрестер увидел поставленную на газоне палатку и успел заметить полицейского, который вошел в дом со стареньким «кодаком» для съемки отпечатков пальцев. Выбираясь из автомобиля, детектив думал о том, насколько компетентны местные криминалисты. Интересно, когда здесь произошло последнее убийство? Пять лет назад? Пятьдесят? Наверно, местные ребята заняты в основном охотой за курильщиками дури, малолетними пьяницами и геями. Ведь тут гомосексуализм, кажется, до сих пор запрещен…

Полицейские прошли в дом через переднюю дверь. Двое молодых людей с лицами, закрытыми респираторами, вскинули головы и взглянули на Форрестера. Один из них держал в руках банку с алюминиевой пудрой. Потом эксперты направились в соседнюю комнату. Форрестер шагнул было за ними, но Хейден придержал его за рукав.

— Нет, — сказал он, — нам в сад.

Домина оказался внутри совершенно безликим. Его грубо перестроили под офисы: кто-то жестоко истребил весь прежний интерьер и установил серые перегородки, шкафы для документов, компьютеры и люминесцентные светильники. На некоторых столах красовались модели кораблей и паромов. По стенам висело несколько морских карт; судя по всему, офисы принадлежали компании, занимавшейся судостроением или проектированием судов.

Следом за заместителем старшего констебля Форрестер вышел в просторный вестибюль. Большие застекленные двери выводили оттуда в находившийся за домом обширный сад, окруженный со всех сторон высокой живой изгородью. Дальше виднелась роща. Сад уродовали вырытые в нескольких местах ямы и возвышавшиеся рядом с ними кучи земли; посреди изувеченного зеленого газона стояла большая желтая полицейская палатка; ее клапан был застегнут, скрывая находящееся внутри.

Хейден открыл стеклянную дверь, они прошли несколько ярдов по траве и оказались возле желтой палатки. Он повернулся к лондонским офицерам.

— Вы готовы?

Форрестер уже начал сердиться от нетерпения.

— Да, конечно.

Хейден расстегнул клапан.

— Мать твою… — пробормотал Форрестер.

Убитому было на первый взгляд лет тридцать с чем-то. Он лежал ногами в сторону полицейских и был абсолютно гол. Но выругался детектив не из-за этого. Голова покойника была засыпана землей — а все тело торчало наружу. Поза трупа производила чрезвычайно неприятное, но одновременно отчасти и комическое впечатление. Форрестер сразу решил, что жертва умерла от удушья. Убийцы вырыли небольшую ямку, сунули несчастного головой в нее и плотно засыпали землей, чтобы он неизбежно задохнулся. Отвратительный способ хладнокровного убийства. Черт возьми, зачем понадобилось устраивать такое?

Бойжер, не скрывая потрясения, обошел труп. Несмотря на то что под тентом казалось холоднее, чем в продуваемом морскими ветрами саду снаружи, труп ощутимо пованивал. Форрестер пожалел, что у них нет защищающих от запаха разложения масок.

— А вот и звезда, — сказал Бойжер.

Он оказался прав. Форрестер тоже обошел труп и посмотрел на него спереди. На груди убитого была вырезана звезда Давида; раны оказались даже глубже и грубее, чем на теле чудом спасшегося смотрителя.

— Мать твою… — повторил Форрестер.

Хейден, стоящий рядом с ним, улыбнулся — впервые за все утро.

— Ну, — сказал он, — я даже рад, что вы чувствуете то же самое. Я уж решил было, что это только на нас так подействовало.