Клуб алкогольных напитков

Мартини усмехнулась и нескрываемо оценила Ерша с ног до головы.

— Я думала, ты выше ростом, — он и впрямь был на полголовы ниже ее, ни говоря уже о том, что и телосложением был куда худее.

— Зри в корень, детка, — забирая у нее сигарету, ухмыльнулся он.

— Да, я помню эту дерзость твоего возраста, — сказала Мартини и пошла по улице прочь от бара. Она была уверена, что он последует за ней. Все так делали. И естественно этот юнец не был исключением.

— Ты куда? — пытаясь одновременно зажечь сигарету и не отставать, спросил парень.

— Не твое дело, малыш, — перешла она на его же сленг.

— Эй, я вообще-то поболтать с тобой хотел, — возразил он, наконец-то управившись со своими мелкими делами.

— Да неужели? — засмеялась Мартини. — Что общего может между мной и тобой? — тыкнула она указательным пальцем с прекрасный маникюром ему в грудь.

— Многое, если ты захочешь, — намекнул парнишка, насмешив еще больше свою собеседницу.

— Ты это серьезно, Ерш?

— Почему все меня так не дооценивают? — с напускной обидой спросил он.

В какой-то мере Мартини стало жалко его сейчас. Она быстро выросла, особо не помня себя в этом возрасте — когда с тобой не считаются. В обществе ее полюбили и приняли сразу, будто все так и ждали ее появления на свет.

— И что ты хотел мне предложить? — элегантно раздавила она свой окурок носком лакированных туфель.

— Например в деле с Суррогатом, — на полном серьезе ответил ей юноша.

— Боюсь, это не твой уровень, — подняв глаза и посмотрев на него в упор сообщила дама.

— В том-то и дело, что все так думают. Согласись, никто не ждет от меня ничего такого эдакого, — вернул он себе свою веселость.

— И ты так легко готов отвернуться от своих? — надавила Мартини на совесть.

— Для них я всегда был пустым местом, — с печалью в голосе ответил парень.

— Так себе резюме, — усмехнулась она.

— Так мы партнеры? — протянул он руку.

Мартини уставилась на эту тощую руку этого наглого сорванца. Было в нем что-то сродни ей, может быть отчаяние, безумство? Да какая, впрочем, разница, если от него и впрямь может быть прок.

— «Партнёры» слишком громко звучит пока для нас. Можешь быть моим помощником, — предложила она.

Ерш ощетинился от ее предложения, но все же руку не убрал, поэтому она со всей силы пожала ее, но, прежде чем отпустить, сказала:

— Предашь меня, я сотру тебя с лица Земли, и никто и никогда не вспомнит, что был когда-то такой молодой и милый Ерш.

Голос Мартини был настолько серьезен, насколько это вообще было возможно, и парень знал, что она даже на толику не шутит. На что подписывался, он понимал еще тогда, когда выбегал из бара. Устав от насмешливой роли зеленого паренька в обществе, его тянуло на великие приключения. Мартини была его билетом в большой мир.

Тут они услышали разговор и скрип двери с привычным колокольным звоном: кто-то еще вышел из бара.

— Думаю, нам пора распрощаться, — вынесла свой вердикт Мартини.

Ерш прислушался.

— Да, это же Сидр с Чачей, — пренебрежительно ответил он, с нескрываемым нежеланием расставаться. Было видно, что парень боялся упустить свой куш, — может где продолжим вечер?

Мартини смерила его долгим взглядом. Она была не прочь порезвиться, в конце концов, что в этом было плохого. Ей всегда нравились молодое амбициозное поколение. Был в них этот задор и уверенность, что с годами потом сломает и время, и социум.

— Ты уверен, что не помешает нашей совместной работе? — все не спросила женщина.

— Ничуть, дорогая, — надменно ответил Ерш и уже по-свойски взял ее под локоть.

Мартини засмеялась. Этому парню дай палец, руку откусит. И они пошли в противоположном направление от той сладкой парочки.

Так вернемся же к ним. Чача, выросшая в горах Грузии, обожала такую погоду. Она напоминала ей о родном доме, об уютных вечерах в кругу большой дружной семьи. В связи с чем, в эту самую минуту от нее невозможно было оторвать взгляда! Она распускалась как ночная фиалка, что не упустил из виду Сидр.

— Я знал, что тебе здесь будет лучше, — проговорил он.

Девушка за это и любила его. За то, что за напускной веселостью и в какой-то мере легкомысленностью хранилось чуткое нежное существо.

Чача повернулась к мужчине и провела рукой по его лицу, на мгновение задержавшись на пышных усах. Она знала, что ему это нравится, он так ими гордился. А потом она, встав на носочки, поцеловала его. И было в этом моменте что-то волшебное. Это именно то воспоминание, что остается в глубокой памяти на веки вечные. И даже когда великий Альцгеймер2 уничтожит все, Чача была уверена, что будет помнить этот вечер, эту погоду и этот поцелуй.

Слегка отстранившись от девушки, Сидр погладил ее по густым прямым волосам:

— Ты устала, не так ли?

— Я не люблю эти сборища, ты же это знаешь, — напомнила она.

— Да, Мартини было лишним, — пошутил он.

Чача улыбнулась.

— Мы не раз о ней еще услышим, — пророчила девушка.

— Да, согласен, в этом вся она.