Клуб знаменитых капитанов. Книга 2

Гвардейцы всесильного кардинала де Ришелье окружили постамент памятника плотным строем четырехугольника, а точнее, каре.

Вперед вышел человек, команде которого они слепо подчинялись. На его мрачном лице промелькнуло какое-то подобие торжествующей улыбки. Я, как, впрочем, и все мои коллеги, сразу узнал конюшего его высокопреосвященства, кавалера де Рошфора – постоянного противника нашего любезного д'Артаньяна. Даже в эпилоге романа, на семьсот четвертой странице, гасконец три раза дрался на дуэли с Рошфором и три раза его ранил.

Доверенный кардинала галантно поклонился и предъявил нам ультиматум.

– Ваши шпаги, а также все другое оружие, капитаны! Сопротивление бесполезно! Вас шестеро, а нас – сотня.

Артур Грэй, в свою очередь, не менее вежливо приподнял шляпу:

– Мы принимаем бой, сударь.

И он пришпорил своего черного скакуна. Следом за ним помчались мы все… Гвардейцы выхватили шпаги, но не успели ничего сделать, если не считать ран, нанесенных коням, что их только больше разгорячило… Взбешенные жеребцы смяли переднюю шеренгу. Стоявшие поблизости отбежали в сторону. Сквозь образовавшийся коридор мчалась наша шестерка к въезду с площади… На скаку коллега Робинзон Крузо бил подвернувшихся гвардейцев по головам прикладом мушкета, а милейший Тартарен то стрелял из пистолетов в воздух (для устрашения противников), то ловко орудовал кривым малайским кинжалом – крисом.

У самого въезда нам пришлось остановиться, да так круто, что скакуны взвились на дыбы… Нас здесь поджидал пренеприятнейший сюрприз – баррикада из каких-то кованых сундуков. Сквозь амбразуры выглядывали дула пушек. Возле них суетились люди с факелами, готовые поджечь фитили. А гвардейцы кардинала перестроили свои ряды и наступали на нас шеренгами в три ряда, далеко вытянув вперед обнаженные шпаги. Они были уверены, что кони не могут прорвать такой строй…

Ваш Лемюэль Гулливер на страницах своего романа попадал в обстоятельства, когда надежд на спасение не было. Но по воле моего автора Джонатана Свифта все кончалось благополучно. Однако в данном случае и он не мог прийти нам на помощь, хотя бы потому, что покинул этот свет в тысяча семьсот сорок пятом году.

Но, как оказалось и на сей раз, безвыходных положений для знаменитых капитанов не бывает. Пушкари почему-то стали разбегаться, бросая свои фитили. Какие-то сильные люди быстро растащили баррикаду из сундуков, и на площадь вступила… колонна матросов с корвета «Коршун» во главе со своим прославленным капитаном.

Как полагается в походном строю, песельники завели песню, которую подхватил дружный хор:

Ветер! Жду тебя издалека,Встречу где-нибудь…Ветер, друг и спутник моряка,Вот тебе моя рука —Вместе держим путь!

Надо ли говорить, что эта песня прозвучала как наилучшая на свете. Ведь она несла нам спасение от коварных интриг миледи и острых шпаг кардинальской гвардии.

Значительно меньше она, как мне кажется, понравилась нашим противникам, тем более что матросы не только пели, но и держали на изготовку свои карабины с примкнутыми штыками.

Не дожидаясь приказа де Рошфора, гвардейцы хлынули к открытым воротам, которые, очевидно, вели во дворец.

Миледи в ужасе соскочила с пьедестала и крикнула вдогонку бегущим:

– Подождите! Подождите! Где моя карета?

Здесь я позволил себе сообщить этой даме, что ей придется вернуться на страницы романа в повозке палача и закончить расчеты с жизнью по воле Александра Дюма.

Известная отравительница взяла себя в руки и спокойно ответила, что не найдется палача, который поднял бы на нее руку. Она даже улыбнулась мне самой очаровательной из своих улыбок.

Но миледи окаменела от ужаса, когда повозка подъехала к постаменту. Из нее вышел человек в красном плаще. Как описано в главе тридцать шестой романа «Три мушкетера» под заголовком «Казнь», его бледное лицо, обрамленное черными волосами и бакенбардами, хранило бесстрастное, ледяное спокойствие. В руке он держал широкий меч. Это был палач города Лилля, брата которого она погубила, как, впрочем, и многих других.

Не теряя времени он сообщил приговоренной к казни, что лошади поданы и палач всецело к ее услугам.

Оцепеневшая миледи закрыла лицо своей кружевной мантильей и покорно села в повозку. Раздалось хлопанье бича, и мы расстались с этой авантюристкой, по крайней мере, на сегодняшнюю ночь.

Члены клуба обступили подошедшего капитана корвета «Коршун», обнимали его, жали руки, а порывистый Тартарен наградил нашего спасителя сочным тарасконским поцелуем. Дик Сэнд предложил записать в вахтенном журнале благодарность всей команде «Коршуна»!

– Рады стараться, знаменитые капитаны!.. – зычным хором ответили матросы.

Робинзон Крузо попросил дюжих молодцов с корвета помочь поставить на законное место бронзового д'Артаньяна. И под звуки духового оркестра «Коршуна» герой романа Александра Дюма очутился на пьедестале с тем, чтобы, как мы будем надеяться, никогда его больше не покидать.