Клыкастые страсти

– Хорошо. Вадим, распорядись. Заодно найди мне остальных, и приходите все сюда. Будем…

– Думу думать, – подхватила я. Вадим улетучился. И правильно. Мне позарез надо было поговорить с Мечиславом наедине.

Кажется, вампиру тоже было что мне сказать. Во всяком случае, начали мы практически одновременно:

– Мечислав…

– Пушистик…

Вампир замолчал и изящным жестом предложил мне продолжать. Я покачала головой.

– После тебя.

Как-то легко уже получается говорить вампиру «ты». Слишком легко…

– Хорошо. Я хочу, чтобы ты переехала ко мне. Хотя бы пока мы не разберемся со всей этой ситуацией.

– Какой?

– С нашими тульскими друзьями.

– И сколько это может занять?

– Не знаю.

– Нет.

Вампир даже не особенно удивился. И не сделал попытки подняться из-за стола. Впрочем, я не обольщалась на его счет. Вадим скоро должен вернуться, да еще и с компанией, вот Мечислав меня и не трогает. Он свое еще успеет наверстать после совещания.

– Юля, я настаиваю.

– Я все равно против.

– Я считаю, что в твоем доме обеспечить тебе подходящий уровень безопасности невозможно.

– Здесь тоже. Ты еще не забыл про шпиона?

Тонкое лицо стало вдруг холодным и жестоким. Как будто на него надели золотую маску, совершенную и мертвую. Ой, не завидую я шпиону. Он будет не просто бит и уничтожен. Такой добротой Мечислав не страдает.

– Не забыл.

– Вот. Вы днем спите, а мне что? Удавиться? Если ваш шпион – оборотень, он меня просто по-тихому придушит в уголке и спишет всё на несчастный случай. Поскользнулся, упал, очнулся – гроб. То есть уже и не очнулся.

– Ты можешь днем побыть в моей комнате.

– Что?!

Я буквально взвыла.

– Да. Там есть все необходимое. В частности, большой засов изнутри и бронированная дверь.

– А водопровод и канализация?

Мечислав хлопнул ресницами. А затем улыбнулся. М-да, будь я куском масла – после такой улыбки от меня осталась бы только лужица на диване.

– Юля, вампирам не требуется канализация. В силу физиологии. Но я могу распорядиться насчет ночного горшка. Ты согласна?

– Ни за что!

– Почему? Днем я буду тих и недвижим. И не смогу приставать к тебе.

– Ты что, хочешь, чтобы я весь день просидела в одной комнате с трупом?!

– Мертвые не кусаются, как говорил один симпатичный старый пират, – Мечислав улыбнулся и весело подмигнул мне.

– В отношении вампиров это недействительно, – парировала я. – Интересно, что у меня разовьется первым – клаустрофобия или некрофобия?

– Или некрофилия, Кудряшка? – Мечислав тоже мог быть весьма ехидным существом. – Представь себе, мое беспомощное тело в твоем распоряжении – на целый день. В твоем полном распоряжении.

Мягкий и какой-то… непристойный голос смычком проскользнул по моим натянутым нервам. Я в одну минуту представила себе всю картину…

Подземелье… Наглухо закрытая комната, огромная кровать с черным бельем, несколько светильников выхватывают из сумрака прохладное золото его тела… кусочки мрака стыдливо скользят по его фигуре и тут же отступают, не желая скрывать совершенство чистых линий…

Я наклоняюсь и прослеживаю их путь губами… мне никто не помешает… я могу делать все, что пожелаю… могу просто смотреть, восхищаясь и возбуждаясь от одного вида, могу ласкать его совершенное тело пальцами, могу попробовать каждую его частичку на вкус…

Я так живо представила себе, как буду скользить губами по его груди, спускаясь все ниже и ниже, пока не… бог мой…

В ноздри ударил аромат меда и экзотических цветов. Моих губ коснулись теплые губы вампира. Чуть кольнули клыки, словно приказывая не сопротивляться. И я непроизвольно, все еще пребывая в своих фантазиях, ответила на поцелуй.

Мечислав был уверен в себе, его губы не настаивали на поцелуе. Он скользил, гладил, изучал, мягко дотрагивался, вбирал мои губы – и тут же выпускал их… пока я сама не вцепилась руками в его плечи, то ли стараясь оттолкнуть, то ли прося о продолжении. Но и тогда вампир не стал никуда спешить.

Его язык мягко скользнул по моей нижней губе, он пробовал меня на вкус и не собирался торопиться. Я попыталась что-то сказать, но вместо слов в горле родился только тихий стон.

Поцелуй становился всё сильнее и настойчивее…

Краем уха я уловила скрип двери.

– Кажется, я не вовремя? Добрый вечер, Юля.

Рамирес стоял в дверях кабинета. Мечислав оторвался от меня и повернулся к посетителю.

– Извините. Мы были немного заняты.

– Да, я вижу.

– Д-добрый вечер, – прозаикалась я.

Картина была впечатляющей. Я, на низеньком диване, вся раскрасневшаяся и растрепанная. Мечислав, стоящий рядом на коленях. Мои руки лежат у него на плечах, руки вампира… одна на моем бедре, другая уверенно запуталась в моих волосах, превращая когда-то аккуратный конский хвост в ведьмину метелку. Каждому ясно: еще пять минут – и скромность дивана могла бы серьезно пострадать.

– Что у вас с руками, Юля?

В моей голове все еще гулял туман, но даже так я сообразила: ответить правду про ИПФ и все-все-все – лучше сразу самой удавиться.

– Производственная травма. Я пыталась поджарить яичницу.

Угу. Взяв яйца взаймы в ИПФ и пытаясь не разбить их. Но с формальной точки зрения лжи в моих словах не было.

– И масло выплеснулось вам на руки?