Князь Двинский

Длинного и нескладного, еще молодого мужика прямо распирало от гордости и собственной значимости. Его я нашел на верфях в Антверпене, где Тим подвизался в подмастерьях, хотя по знаниям и умениям давно превзошел своих наставников. Меня подкупила его неуемная жажда деятельности и способность на лету схватывать все новое. Сам фламандец уже давно попрощался с мечтой стать мастером из-за кучи идиотских цеховых требований, и теперь, получив желанное, пусть даже на краю земли, неимоверно гордился собой. А меня навеки причислил к сонму святых, не иначе.

Я ухватил за длинный хвостовик винграда один из фальконетов, покрутил его на вертлюге и поинтересовался у Деррика Хоппера, шефа-наставника русских моряков.

– Что с командами?

– Сир… – Старый, но еще бодрый колченогий фламандец развел руками. – Так-то парни старательные и способные, но опыта с новыми для них кораблями совсем мало. Рано им без присмотра в море.

Я про себя поморщился. Понятно, что опыта мало, но все мои суда через несколько дней уйдут, чтобы встретить и успеть до конца навигации привести сюда еще один торговый караван, а патрулировать побережье и устье Двины до ледостава некому. Так что доучиваться будут в процессе.

– Вот и устроишь им практику. Формируй экипажи на эти два когга и по готовности судов будешь патрулировать побережье и устье реки. Сам с ними пойдешь. Ратников на абордажные команды я выделю. Завтра утром явишься ко мне, обсудим все подробней. Так, теперь ты, Тим. Немедля закладывай еще два судна вот по этим чертежам…

Озадачив до предела корабелов, я посетил «фряжскую слободу», так уже успели окрестить местные жители жилой поселок для иностранных специалистов и приезжих купцов из Европы. Поглядел на добротные рубленые избы, посетил кирху, где правил совсем молоденький монах-францисканец отец Фома, пропустил кружку свежесваренного пива в трактире и отправился смотреть склады и торговый дом, где происходили сделки.

Увиденное одобрил, отчитал Фиораванти весьма щадяще, озаботил всех заданиями, после чего решил заканчивать на сегодня с инспекцией и отправился домой. Но прежде переговорил с Рагнаром.

– Готовы?

– Да, сир. – Рыжий мурман поклонился. – Суда отремонтированы, припасы пополнены, люди отдохнули; если прикажете, можем отправляться хоть завтра.

– Завтра – нет, послезавтра с рассветом отбудете.

– Как прикажете, сир.

– Тут еще такое дело. В поселении очень много вдов. В большинстве еще крепкие бабы, способные рожать. Но с детьми, тоже разного возраста.

– Забираю! – тут же радостно взревел мурман. – Женщины русов весьма изрядны обликом и трудолюбием. Должны быстро понять и принять нашу жизнь. Правда, нравом тоже суровы, но сие не помеха. А детей воспитаем как своих!..

– Не спеши, – оборвал я Рагнара. – Они свободные, так что силой отдать их вам не могу.

– А как тогда? – Северянин озадаченно заскреб рыжую бороду.

– Как положено. Будете делать предложение каждой честь по чести. А я поручу с ними поработать, объяснить, что для них это будет лучший вариант. Вот только могут возникнуть проблемы с верой. Придется пообещать, что никто их не будет принуждать.

– Нет, не будет! – пообещал мурман. – Поживут, осмотрятся, а потом решат. Сами знаете, сир, у нас бабы разных вероисповеданий, сарацинки даже есть и русские тоже, так вот, сначала все кочевряжатся, а потом, со временем, всегда получается, что они сами принимают нашу веру.

– Пусть так. На завтра я объявил для людей празднество, там все и решим. А ты думай, как завлекать будете.

– Все придумаю! – торжественно пообещал Рагнар. – Не беспокойтесь, сир!

– Вот и хорошо… – я огляделся и бросил сопровождающим. – На сегодня все, отправляемся домой.

А там, как выяснилось, меня уже ждал настоятель монастыря отец Зосима. И попутно вовсю ябедничал на меня Александре, сквалыжная душонка.

– Отче! – Я изобразил на морде бурную радость от встречи. – Нет, нет и нет, без ужина я вас никуда не отпущу.

Зосима зыркнул на Александру, та ему в ответ кивнула, мол, не беспокойся, я проведу работу.

– Отлично! Дамуазо, проводите падре в трапезную, а я только руки с морд… то есть с ликом, омою и присоединюсь к вам.

Сашка вызвалась сама помочь мне и, гремя кувшинами с водой, сердито зашипела:

– Ты чего творишь, аспид? Пошто святых людей ущемляешь, латинянин еретический?

– А по заднице? – ласково поинтересовался я.

– Ванька! – взвилась Александра. – Думай головой, что люди могут сказать! Мол, латинянин веру ущемляет. А так и скажут. Зосима уже грозится. Реши вопрос полюбовно, сказала.

– Решу, решу… – Я облапил жену и притянул к себе. – Моя ты злюка. Ужо я тебя сегодня…

– Неможется мне! – сердито отрезала Александра, упираясь руками мне в грудь. – К «той» или спать. Вот весь мой сказ!