Князь Игорь. Витязи червлёных щитов

Но почему они так быстро мчатся, так торопятся? Почему передние у самого болота быстро развернулись лицом к полю, откуда только что прискакали, и выстроились в плотные лавы? Почему задние вдруг проскочили мимо них, повернули вправо и исчезли за лесом, по ту сторону поляны?…

Всё это непонятно и страшно. Неясная тревога закралась в сердце, а глухой гул, донёсшийся до её слуха, заставил оглянуться назад. О, небо! Оттуда, как громадная, неоглядная грозовая туча, надвигалась половецкая орда. Уже стали видны островерхие шапки кочевников, развевающиеся жёлтые знамёна с изображениями бычьих и собачьих голов, небо вспарывали острия бунчуков, на которых болтались длинные конские хвосты, а позади них вздымалась вверх серая пыль.

Половцы! Да как их много! Их значительно больше, чем русичей, которых они, видимо, преследовали! Сейчас здесь, на этой широкой поляне вспыхнет бой. Нужно убегать! Оставаться опасно… Но она почему-то стояла, будто чего-то ожидая, никак не могла стронуться с места. Наконец она пришла в себя, оглянулась и прямо перед собой увидела старый, накренившийся дуб с двумя толстыми ветвями. Она взобралась с мальчонкой на него и уселась в развилке сучьев.

Пусть будет, что будет, бежать уже нет сил.

Вскоре мимо них пронеслась, прогрохотала орда. С криками, гиканьем, свистом, с высоко поднятыми саблями половцы с ходу ударили на русичей и сошлись с ними в рукопашном бою. Заржали, вздыбились кони, загремели о червлёные щиты русичей половецкие сабли, засверкали тяжёлые русские мечи, дробя деревянные шлемы степняков. Гул, треск, гвалт, крики понеслись от зелёного берега к самому небу.

Половцев было больше и мчались они по склону вниз, к лугу. Потому и потеснили сразу русичей почти к болоту. И те, отчаянно отбиваясь, прикрываясь щитами, медленно отступали всё дальше и дальше. Уже много русских воинов сложили головы, многие раненые, выпустив из рук меч и щит, сгибались, изо всех сил цепляясь за гриву коня, пытаясь удержаться в седле, чтобы не упасть на землю.

Любава в ужасе прошептала: «Это конец! Их всех порубят!»

Она уже не думала ни о себе, ни о Жданке. Всеми помыслами она была на широком болотистом берегу, где лилась кровь, где из последних сил держалась русская рать. Когда кто-то падал или опускал вниз щит, она вскрикивала и закрывала глаза.

- Боже, Боже! Что делается!…

Сердце её замерло, слезы туманили взор. Она с трепетом предчувствовала неизбежный конец.

Вдруг ручонки Жданка обвили её шею.

- Тётя Любава! Глянь - и там червлёные щиты! Глянь, как много! - зазвенел его голосок.

Любава открыла глаза и сквозь слезы, как сквозь туман, посмотрела в ту сторону, куда показывал мальчонка. Из-за леса, по ту сторону поляны, выскакивали конные лавы русичей, поворачивали вправо и что есть духу мчались вниз, в тыл половцам.

- Наши, Жданчик! Это наши! - воскликнула девушка и в порыве радости крепко обняла мальчика. - Ой, любый мой, дорогой мой, теперь мы спасены! Как же они вовремя, дорогие наши воины! Вот теперь они как ударят по этим изуверам! Бейте их, бейте! Спасайте братьев своих! И нас несчастных спасите!

Позднее, после боя, Любава узнала, что на берегу защищался с частью своего полка молодой князь Олег Святославич. Он оттянул на себя и задержал всю силу хана Чугая Кзыча, дав возможность хитрому и бывалому воеводе Тудору выполнить свой замысел - обойти лесок и ударить на половцев с тылу.

Но это будет позднее, а сейчас девушка вздрогнула от страшного крика над ордой - воплей ужаса, отчаяния! Попав в железные клещи, как между молотом и наковальней, половцы, продолжая отчаянно кричать, завертелись, закружились. Только что чувствуя себя победителями, думая, что загнали урусов в самое болото, они внезапно поняли, что их обхитрили, заманили в западню, и выход из неё уже закрыт. Теперь единственная мысль владела ими - как спастись, как отсюда вырваться?

Издалека это побоище напоминало Любаве пчелиный рой, только что вырвавшийся из дупла: он гудел, кружился, не зная куда лететь. На поляне всё смешалось, перепуталось - русичи и половцы, живые и мёртвые, раненые и те, что кинулись бежать без оглядки. Действительно, там всё сбилось в один клубок, который ревел, гремел, бесновался.

Так продолжалось долго. Теперь оборонялись степняки и, обороняясь, нащупывали в рядах русичей наиболее слабое место, где можно было бы прорваться.

И, наконец, нашли. Плотный их отряд с несусветным визгом, воплями хлынул в неширокую щель, пробитую в лавах своих противников, и покатился по поляне вверх, а там, прогрохотав мимо Любавы и Жданка, помчался в поле.

Погони за ними не было.

После этого бой скоро затих. Отдельные половцы и небольшие разрозненные отряды их складывали оружие и сдавались в плен. Русичи начали сносить своих раненых и убитых, ловили коней, оставшихся без хозяев, подбирали оружие. Постепенно умолкал шум, унимались бурные страсти. И над просторной, залитой кровью и заваленной трупами поляной снова установилась тёплая солнечная тишина.

Тогда Любава слезла с дуба, взяла на руки Жданка и с криком побежала вниз.

- Дорогие наши! Родные!

5