Князь Рысев 4

За все хорошее.

Вита тоже была не лыком шита. Муня, сумевший на краткий миг прикрыть мою задницу, лишился большей половины своего тела. Озверев от его дикого напора, слепая кукловод перегрызла несчастного, плюнула оторванные руки прямо нам под ноги. Взгляд дьявольских глаз будто так и собирался сказать, что она вместе с своим новым дружком уж как-нибудь отыщут здесь человеческую кровь для жертвоприношения.

А вот нас сейчас она сожрет с потрохами и не подавится.

Я на себе ощутил страх, пробежавший меж лопаток Лиллит — холодной моросью, встав армией мурашек, он касался загривка, пробуждая внутри еще только назревающую панику.

Я побежал.

Не думал, что в самом деле смогу, но рванул с места в карьер не хуже любой лошади. Думал, ноги будут заплетаться, а тело станет ватным, непослушным, как будто чужим.

Напротив — я чувствовал себя, как огурчик.

Схватил Лиллит за руку — у пепельноволосой девчонки была маленькая, липкая от пота ладошка. Ей было трудно — один мой могучий шаг занимал едва ли не два ее собственных. Казалось, еще чуть-чуть — и она споткнется, рухнет, а я просто потащу ее за собой мертвым грузом.

Вита настигла в два гигантских, потрясших землю прыжка. Первый замах выбил Лиллит из моих рук — ее швырнуло прочь. Второй прошел прямо у меня над головой, а я чуть не повторил судьбу Кондратьича, когда коготь чудовища снес полруки.

Алтарь был под носом. Я схватил рубиновый булыжник, занес его над головой и только сейчас осознал, что слишком много надежд возлагал на случайность. Можно достичь желаемого, но что делать с этим дальше? Здравый смысл, уловив волну безумия, спешил расплыться в широкой, некрасивой ухмылке. Камень-то, говорил он, не стекляшка. Просто так не разобьешь. Да и откуда ты знаешь, что его надо разбивать?

Вита высилась надо мной. Задрала ногу повыше — пылающее огнем копыто спешило закрыть от меня мир.

Она собиралась вложить в этот шаг всю свою злость, чтобы «любимый братец» брызнул в разные стороны в прямом смысле этих слов.

Не ведая, что творю, швырнул камень оземь и рванул прочь за миг до того, как ее нога смерти понеслась на меня в убийственном грохоте.

Первым, что я услышал после всего, был шорох адского огня за спиной. Слух блудным сыном вернулся в родные пенаты и теперь с горечью наверстывал упущенное: смех вырвавшейся на свободу Биски показался мне раскатами грома…

Глава 22

Она была почти как джинн, вынырнувший из бутылки. Клубы дьявольского красноватого дыма валили из прямо из-под титанического копыта Виты.

Проявляя недюжинную силу, освободившаяся Биска заставила мою названую сестрицу поднять ногу, швырнула ее от себя прочь.

Вита вспорхнула — невесть когда за ее спиной успели вырасти крылья. Невысокий потолок залы не позволял ей летать, но совершать огромные прыжки — запросто.

Словно боевой робот, она протащилась назад, силясь устоять на ногах. Отчаянно, чуя, что теряет контроль над ситуацией, спешила вернуть себе право владеть нами. Рыча, словно разбуженная медведица, пустила в нас корни связующих нитей, надеясь подцепить, поймать, обратить в свои марионетки.

У Биски страшно блестели глаза — меньше всего на свете дьяволица любила тех, кто осмеливался обречь ее на заточение. А сама мысль о том, что из одного унизительного плена ее сородичей собирались загнать в другой, еще более жуткий и неестественный, приводила дьяволицу в бешенство.

Ухмылка лежала на устах бесовки — будто чуя родство местных залов, помня восхваления собственному роду и сути, она черпала силы не из самой себя.

Из былого.

Они сошлись, словно два корабля: крохотный шлюп против немалых размеров большегруза.

Тяжесть ударов Виты гремела, отдаваясь в местных залах, крошила и без того порядком избитую землю. Биска была проворна, легка и будто не чуяла боли — всякий раз, как когти моей названой сестры настигали дочь Сатаны, успевала лишь вскрикнуть, зажать лапищей свежую рану, и та зарастала сама собой.

Будто в венах дьяволицы сейчас текла сапфировая настойка.

Я встретил связующие нити Виты яростным отпором. Словно разъяренные змеи, они спешили ужалить, впиться в плоть, влить парализующий яд — кто знает, на что они еще способны? Биска уходила от них, не собираясь тратить силы на оборону. Ловкая, прыткая и неуловимая, она заставляла их ловить пустое место там, где она была мгновение назад. Словно насмехаясь над противницей, что смела взять ее в плен, заманивала связующие нити — не поспевая за демоницей, они разбивались о твердь плоти собственной хозяйки, врезаясь то в плечи, то в живот.

Словно назойливый, успевающий юркнуть в сторону в самый последний момент комар, она заставляла изгнанницу рода Евсеевых лупить саму себя.

— Помоги! — взмолилась Лиллит за моей спиной. Решив, что девчонка-кукловод более легкая добыча, они ринулись на нее едва ли не в едином порыве — и не прогадали!

Словно ракетный залп, отыскавший неповоротливую махину танка, они жалили ее, опутывали собой. Я почти чуял, как они жадно вливают в нее яд чужой воли. Еще чуть-чуть — и глаза пепельноволосой девчонки вспыхнут тем же самым нечеловеческиим огнем.

Как у Кондратьича…