Князь Рысев

— Ты прав. Но есть кое-что еще… — Он вытащил из кармана клочок бумаги, на миг сжал его в ладони и тут же показал мне. То, что еще недавно было запиской, магическим фокусом обратилось в перстень. — Вор украл это у одного из посыльных. Согласись, ты бы никогда не придал значения списку покупок, верно?

Я выпрямился, закусил губу. Убивать, когда борешься за свою жизнь, не так уж и сложно, но добить умирающего оказалось едва ли не выше моих сил. Совесть, давно страдающая от дыр, хихикала и вопрошала: «Чем он отличается от убитых тобой кошкодевочек? Чем он лучше тех же Глыбы, Шкуры, здоровяка?»

Я не знал. Ждал, что сейчас эльфианин потребует платы и, широко раскрыв глаза от ужаса и боли, скажет, что я обещал.

Я ему ничего не обещал.

— Дай я, — попросила вдруг Алиска, и в ее глазах мелькнул азарт хищницы. Ничего не говоря, лишь кивнул в ответ.

Глава 24

Ибрагим колдовал у автомобиля. В багажном отделении нашлось все — и инструменты, и даже какая-то пара запасных деталей. Едва завидев меня, старик развел руками.

— Не заводится, барин. Как обратно-то нам ехать? Вот-с… чиню.

Я кивнул, соглашаясь с его доводами, прекрасно осознавая, что случилось на самом деле. Биска, привалившись спиной к ржавому боку машины, тяжело дышала. Больше всего она походила на загнанную лошадь. Подняла на меня взгляд исподлобья, недобро оскалилась.

— Эксплуататор!

Я ее не слушал. Облизнул высохшие губы, вновь решил применить демоническую хватку. Не так грубо, как до этого — лишь в полсилы. Демоническая скверна побежала по венам, заставляя обе руки посинеть. Пальцы держались где-то на грани того, чтобы заостриться, стать когтеобразными.

Я положил ей руку на волосы, но она зло скинула ее своей, будто мои прикосновения были ей противны. Зажмурившись — то ли от боли, то ли от усталости — привычно потерла свои рога.

Ее тело уродовали полосы шрамов — на руках, ногах, животе. Уверен, что и спине досталось тоже.

— Эксплуататор! — снова огрызнулась она, на этот раз куда злее, чем прежде. Не слушая ее, не обращая внимание на слабое, но сопротивление, я поднял ее с земли: трюк с демонической хваткой сработал. Наконец-то я мог касаться ее точно так же, как в адских пучинах.

Она казалась мне совершенно невесомой и по-детски смешной. Дула губки и пухлые щечки, не желая отпускать свою обиду. Ее когти слабо царапали мне спину, сама же она скалила зубы, будто собиралась укусить.

Я знал, что не укусит.

— Все закончилось, — горячо шепнул ей на ухо. Она вдруг поправила мешавшую прядь волос, снова закрыла глаза — на этот раз уже от усталости. Наверно, она вытащила из себя все, что только могла, и только ее необузданности я обязан тем, что остроухому поганцу не удалось улизнуть.

Вместо того что укусить, она вдруг зарылась лицом в мою грудь, обхватила свободной рукой за шею. Ей хотелось, чтобы я держал ее — держал как можно крепче и ни за что не выпускал.

Куда я шел? И сам не знал. Глубины леса будто манили меня, дразнили любопытство. На деле же хотелось отыскать маленький, укромный уголок, где можно было бы укрыться — не от всех, лишь от внешнего мира.

— Ты не один. — Голос Алиски прозвучал, будто набат, у меня за спиной. Я обернулся, увидел, как сверкнули зеленые лисьи глаза. Почуял, что под ее взглядом не могу сделать и шага.

Сцена 18+ по ссылке — #266811/2405042

* * *

Петербург приветствовал будущих офицеров фанфарами. Трубачи не щадили глоток, жонглеры — рук и куриных яиц. Полногрудые девицы, разодетые как на подбор, бросали томные взгляды на знать: сливки общества и молодую надежду нации.

Один за другим, не умолкая тревожными гудками, прибывали автомобили. Каждый род как будто хвастался друг перед дружкой — не шириной, так длиной. Позолота, блеск начищенного хрома, округлые крыши, сверкающие белизной шины колес. Черти, сидевшие в двигателях, рычали моторами и будто тоже были горды — если не тем, что им выпала честь возить столь знатных людей, так хотя бы самими собой.

У меня же со вчерашнего вечера гудело в голове. К Ибрагиму из леса мы вышли довольные, облепленные с ног до головы еловыми иголками, листьями, травинками. Страсть друг к дружке заставила нас забыть о таких мелочах, как стремящиеся вонзиться в самый неподходящий момент и в самые неподходящие для того места шишки.

В задницу, например…

Биске не понадобилось даже моего слова — удовлетворенная, она сама нырнула в автомобиль, я же сделал вид, что копаюсь в двигателе, который почти сразу же завелся. Кондратьич же только почесал макушку, немало дивясь моим способностям механика.

Документ подавали в жуткой спешке и почти в самый последний момент. Ибрагим, старый чертяка, хитро ухмыльнулся, когда увидел сидящую в приемной старушенцию, гордо заявив, что она — как раз его клиент и что он сейчас все решит.

Я был ему благодарен: эти две маленькие бестии высосали меня за ночь досуха. Сейчас мне хотелось только спать, Алиска же сладострастно жмурилась где-то в толпе. Глазами я выискивал Майю — почему-то хотелось видеть ее на этом цирке надменности больше, чем кого бы то ни было.