Читаем Князь Шаховской: Путь русского либерала полностью

На одном из подобных совещаний активно обсуждалась идея убийства императора Александра I, предложенная И. Д. Якушкиным. Факт участия Ф. П. Шаховского вспомнится гораздо позже, в период арестов декабристов. Во время одного из допросов кто-то назовет его имя в качестве исполнителя замысла покушения на императора, за что он получил от своих товарищей прозвище le tigre. Трудно предположить, что активная роль Ф. П. Шаховского в деятельности декабристских организаций на этом и ограничилась. Однако в дальнейшем он отошел от них, хотя и сохранил дружеские отношения с некоторыми из товарищей{20}.

В ноябре 1819 года Федор Петрович Шаховской женился на княжне Наталье Дмитриевне Щербатовой. Наталья Дмитриевна, так же как и Федор Петрович Шаховской, принадлежала к старинному русскому княжескому роду, происходившему от Рюрика (37-е колено). Щербатовы представляли ветвь князей Черниговских и считали своим родоначальником Василия Андреевича Щербатого, жившего в XV веке. Многие из Щербатовых стали в свое время известными государственными деятелями, служили воеводами, окольничими, стряпчими, стольниками, боярами. Более других знаменит историк Михаил Михайлович Щербатов (1737–1790), дед Натальи Дмитриевны.

Михаил Михайлович Щербатов являлся одним из самых образованных людей России XVIII века. Обладатель крупнейшей библиотеки, насчитывавшей более 15 тысяч томов, он знал пять иностранных языков, серьезно занимался историей и написал семитомную «Историю Российскую от древнейших времен». Имя князя М. М. Щербатова в нашей памяти связано с его блестящим памфлетом «О повреждении нравов в России», который обличал нравы екатерининского двора, громил новомодные привычки, призывал восстановить благостные российские обычаи и предрекал неминуемую гибель России от проникновения растленного Запада. Он был одним из немногих выразителей традиций почвенничества в XVIII веке в России.

Наталья Дмитриевна пользовалась вниманием многих молодых людей своего времени, в числе которых, помимо Федора Петровича, был известный декабрист Иван Дмитриевич Якушкин. Узнав, что Наталья Дмитриевна выходит замуж за Шаховского, Якушкин пережил трагический момент в своей жизни. Он замыслил бежать в Америку сражаться за освобождение негров и даже думал о самоубийстве.

Дом Щербатовых на Девичьем поле упоминает Л. Н. Толстой в своем романе «Война и мир», рассказывая о Пьере Безухове, оставшемся в Москве в сентябре 1812 года. Здесь часто бывали и воспитывались двоюродные братья Натальи и Елизаветы Щербатовых — Михаил и Петр Чаадаевы. Отец их, Яков Петрович Чаадаев, и мать, Наталья Михайловна Щербатова, дочь историка князя М. М. Щербатова, умерли рано. Опекуном юных Чаадаевых, унаследовавших крупное состояние, стал их дядя, князь Дмитрий Михайлович Щербатов. Большое участие в воспитании мальчиков играла также тетка Анна Михайловна Щербатова, старшая сестра Натальи Михайловны, посвятившая всю свою жизнь заботе о племянниках{21}.

В 1822 году Федор Петрович Шаховской в звании майора вышел в отставку и поселился в имении жены — селе Ореховце Ардатовского уезда Нижегородской губернии. С увлечением Федор Петрович применяет в хозяйстве усовершенствованные орудия и приемы земледелия, вводит посев клевера (дятловины). Из писем Ф. П. Шаховского и из его сохранившейся записной книжки известно, что он поддерживал выборное начало в деревне{22}

.

Несомненным следствием влияния идей декабристов на Ф. П. Шаховского стали замыслы по переустройству жизни крестьян. Поставив перед собой благородную цель, Федор Петрович, не скупясь, затрачивает собственные средства, раздает пахотные земли, прикупает землю у соседей. В жизни его крестьян наметились заметные сдвиги, однако сам помещик оказался на грани разорения.

В начале 1826 года Ф. П. Шаховской направляет недавно взошедшему на престол императору Николаю I записку о путях улучшения положения крестьян. В записке Ф. П. Шаховской, руководствуясь экономической целесообразностью, предлагает заменить подушную подать подоходным налогом, ставит вопрос о найме рабочих в хозяйстве{23}

, тем самым провозглашая необходимость преобразования аграрного строя России.

В марте 1826 года Федор Петрович был арестован по делу декабристов и осужден на поселение в Сибирь бессрочно. Позже Высочайшим указом срок ссылки ему ограничили 20 годами и определили в городе Туруханске Енисейской губернии. Желая помочь пострадавшим от неурожая жителям города, Шаховской пожертвовал для уплаты недоимок повинностей 300 рублей, полученных от жены, за что был наказан запрещением лечить и обучать местных детей. Позднее его перевели в Енисейск.

В июне 1828 года родным Федора Петровича стало известно о его тяжелом психическом заболевании. По ходатайству жены его перевели в Суздальский Спасо-Евфимиевский монастырь, который издавна служил мрачной тюрьмой для различных еретиков и сектантов. Однако спустя несколько месяцев, в мае 1829 года, после длительной голодовки (с 6 по 22 мая), он скончался в монастыре.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное