Князь Святослав

Болгария представляла собою очень лакомый кусок для греков. Она была богата, а столица Великая Преслава, расположенная близ балканских ущелий, являлась важным стратегическим пунктом. Болгарская образованность, столь пышно расцветшая при Симеоне, сменилась церковным ригоризмом, теряла свежесть энергии и духовных изысканий. Теперь двор не заботился ни о самобытности, ни о просвещении. Частные лица в эти дни тревог, гонений и козней не могли сосредоточиться на мирном труде просвещения и книжности, требующих тишины, спокойствия и твердого порядка. Радетели славянской образованности имели биографии мучеников. Они чаще всего кончали жизнь в застенках, под пытками, или прятались в пещерах.

Понятно станет, почему в это время разрастается отшельничество, возникают тайные обители. В них укреплялся дух подвижников, готовых к самопожертвованию, вырабатывалась строптивость, пошедшие на пользу дальнейшим судьбам народа. Обители эти становились опорою просвещенного православия и славянской мысли. Но все же ослабление внутренних сил – оскудение хлебопашцев, поклонение моде на иноземную государственность, гонение на вольномыслие – подорвало силы Болгарии. Давно ли народ этот, могучий, бодрый, под водительством просвещенного и смелого Симеона, шел к завоеванию грозной державы прославленных императоров Константина и Юстиниана! Теперь Петр в страхе запирается в своей палате, не спит ночей и все спрашивает дозорных, не движутся ли войска варвара Святослава к самой столице, Великой Преславе.

Русские хорошо знали местность, в которой пришлось им воевать. Киевские купцы и дружинники издавна плавали по Дунаю и торговали в болгарских городах. Князья туда хаживали за данью, например, к уличам и тиверцам, двум племенам, соседящим с болгарами. По преданиям, Олег и умер среди тиверцев. А теперь все земли от Киева до Византии заселены были славянскими племенами, охотно идущими под власть Святослава, которая была менее тяжелой, чем царствование Петра со всеми византийскими атрибутами тяжеловесной иерархичности и непосильного гнета.

Святослав покорил все придунайские области, забрал восемьдесят городов и сильнейших крепостей, дошел до границ Византийской империи и присоединил несколько ее городов к завоеванным болгарским землям. Это было такое завоевание, о подобном которому не слышали современники, а в самой Ромейской империи не могли найти этому объяснения.

Святослав завоевал почти всю Болгарию, но оставил нетронутой часть ее вместе со столицей Великая Преслава. Он не хотел лишать болгарского царя Петра престола. Нога ни одного русского воина не побывала в столице.

По окончании всех завоеваний князь послал к царю Петру послов во главе с Улебом, которого Святослав назначил за его храбрость и смекалку сотником, для договора и принятия совместных действий по охране и управлению страной.

Глубоко религиозный и очень робкий Петр совсем потерял голову. Однако, побуждаемый своею женой Марией, дочерью византийского императора Христофора, которая ненавидела славянский народ, его простой быт и сельское простодушие, втайне лелеяла надежду страну свою превратить в греческую провинцию и жила интересами не Болгарии, а Византии, Петр стал собирать свое рассеянное войско и готовиться к отражению Святослава. Сам он не верил и не рассчитывал на победу, войны не хотел и со страхом ждал предстоящих событий. Давно собираясь оставить тяжелое для него бремя царя, чтобы уйти в монастырь, он теперь видел в этом указующий перст свыше и тайно от царицы в веригах простаивал целые ночи на молитве, готовясь к постригу, а днем изнурял себя скудной пищей, проводил время в душеспасительных беседах с чернецами, раздавал нищим милостыню и выслушивал предсказания бесчисленных астрологов и гадателей о путях будущей своей судьбы.

Астрологи старательно разглядывали по ночам небо, следили за явлениями комет, таинственно шептались, с многозначительным видом открывали Библию и искали там пророчеств, вычитывали слова и цифры, прикидывали их значения, с сокрушенным видом докладывали обеспокоенному царю, что будущее пока туманно, но, конечно, прояснится после каких-то новых предстоящих знамений.

А страхи царя, однако, день ото дня все усиливались, и выхода из беды он не видел. Соединиться с Никифором?! Но Никифор сам грезил наяву о полном подчинении Болгарии. В добрые намерения Святослава Петр не верил, он видел, что киевский князь пока оттеснил его от моря и от юга, а дальнейшие его намерения неизвестны. Царь рассматривал его всерьез как союзника Никифора, потому что знал лукавую политику византийских василевсов: когда им хотелось ослабить своих соседей, они всегда натравливали один народ на другой.