Князь Тавриды. Потемкин на Дунае

[59] ...лихорадочный пароксизм... - Приступ лихорадки, возвращающийся через какой-либо промежуток времени.

[60] …Апександро-Невской лавры. - Основана в Санкт-Петербурге в 1712 г. Петром I в память победы Александра Невского над шведами.

[61] ...каррарского мрамора... - Лучший из всех известных сортов мрамора. Добывается на севере Италии из горы Апуаны, у подножия которой стоит город Каррара, весь построенный из мрамора. Знаменитые произведения Кановы и Торвальдсена выполнены из каррарского мрамора.

[62] ...генерал-майор Кутузов... - Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов (1745-1813). Князь Смоленский, генерал-фельдмаршал. Обессмертил свое имя в пору Отечественной войны 1812 г. Приняв 17 августа 1812 г. под Царевом Займищем главное командование над русской армией, действовавшей против французов, одержал вместе с войсками блистательные победы, главная из которых - на поле Бородина.

[63] ...принц Вюртембергский. - Иначе: принц Виртембергский. Брат русской императрицы Марии Федоровны, супруги Павла Петровича.

[64] ...русского Алкивиада... - Алкивиад (451-404 гг. до н. э.) - знаменитый афинский государственный деятель и полководец. Один из учеников Сократа.

[65] ...царствования Павла I... - Сын Петра III и Екатерины II Павел Петрович (1754-1801) вступил на престол в 1796 г. Установил существовавший вплоть до 1917 г. принцип престолонаследия. Убит заговорщиками в ночь на 11 марта 1801 г.

[66] ...художником Мартосом... - Иван Петрович Мартос (1754-1835) - русский скульптор, представитель классицизма. В мемориальной пластике Мартоса (надгробия Е. С. Куракиной, Е И. Гагариной) гармонично сочетаются гражданский пафос, идеальная возвышенность, обаяние и жизненность образов. Мартос создал также памятник Минину и Пожарскому в Москве на Красной площади.

Григорий Петрович Данилевский

Потемкин на Дунае

Сей остальной из стаи славной

Екатерининских орлов…

Пушкин

  одном из городов Бессарабии в минувшем году понадобилось занять под военный склад часть каменного здания, заваленного делами какой‑то всеми забытой интендантской комиссии. При переноске бумаг на чердаке архива среди разного хлама обратили внимание на старомодную безногую шифоньерку. В ней оказалась часть разных полуистлевших фуражных дел известного в походах Суворова Фанагорийского пехотного полка и связка тетрадей из синеватой, плотной, мелко писанной бумаги с заголовком: «Памяти российского Агамемнона». Сбоку одной из страниц приписка: «О моем, полном треволнений примечательных встреч и событий, незабвенном пребывании на Дунае, писал для своих детей и внуков секунд–майор Савватий Бехтеев».

В тексте найденной рукописи заменены лишь некоторые совсем устарелые слова, теперь мало даже понятные, и рассказ разделен на главы.

I

…Зимой, в начале 1790 года, в Петербурге было особенно много веселостей. Не забуду я той поры до конца жизни.

Выпущенный из кадет Морского корпуса во флотские батальоны, состоявшие лично при особе наследника цесаревича Павла Петровича, я проживал в Гатчине, но нередко отлучался на побывку и в столицу. Моим батальонным был сам государь–наследник, как генерал–адмирал и президент Морской коллегии; другими командовали Неплюев, Аракчеев и Малютин.

Моряки особенно любили цесаревича, но его «финанции» были нарочито необширны, а подчас и ой как скудны. Мундирчики наши, на прусский лад, короткие и темно–зеленые, были часто из перекрашенного суконца, а потому, побывав на солнце, даже притом пегие. Но мы не унывали, кое‑как, хоть тесненько, «обострожились» и, в поношенной амуниции, не уступая щеголям и петиметрам, отдавали охотно дань молодости и свету. Ах, время, время, неизгладимое в сердцах и в памяти тогдашних людей!