Князь-волхв. Тропа колдунов. Алмазный трон

– Закрылся от Темных Троп, – усмехнулся Угрим. – У меня нет Длинной Стены, оберегающей целые царства, но в трех Костях достаточно силы, чтобы оградить от чужой магии небольшой холмик. Ханец не сможет протянуть сюда свою Тропу. Так я буду чувствовать себя спокойнее.

Что ж, весьма разумно и предусмотрительно. Тимофей помнил, как латинянский маг Михель Шотте, открыв свою Тропу под татарским шаманом, втянул в нее и самого шамана и принадлежавший ему колдовской кристалл. Для шамана тогда все закончилось печально.

– Теперь это место хорошо защищено, – продолжал князь. – Здесь будет моя и ваша ставки. Здесь будут храниться Кости. И отсюда, от этого холма войска пойдут на штурм.

– Эту бы кучу, да к Стене привалить, – притопнув ногой по затвердевшему песку, сказал Феодорлих. – По такому намету воины легко поднялись бы наверх.

Угрим ему не ответил.

– Помнится, под Острожцем вы, князь, погубили немало моих бойцов, двинув на них от крепости земляной вал, – вновь заговорил император. На этот раз – громче и настойчивее.

Единственный глаз Феодорлиха сверлил волхва.

– То было под Острожцем, – отозвался, наконец, Угрим. – А к ханьской Стене невозможно подвести ни насыпь, ни подкоп. Уж если она срезает Темные Тропы, то и намет из песка разметает в пыль.

Помолчав, князь добавил:

– На эту Стену можно гнать только людей.

– Не забывай, коназ, это наши люди, – сквозь зубы напомнил Огадай.

– Других у меня нет, – пожал плечами Угрим.

Угрим, Феодорлих и Огадай совещались недолго. По большому счету они и не совещались вовсе. Ищерский князь просто высказывал свои соображения по поводу штурма и – больше для порядка – спрашивал мнения союзников. Император и хан, споря, кривясь и артачась, в итоге все же соглашались со всеми предложениями князя-волхва. Не могли не согласиться. Ни тот, ни другой не были сведущи в войнах магов, а потому вынуждены были уступать главенство ищерскому волхву.

Угрим решительно брал в руки бразды правления чужими войсками. Его просьбы, обращенные к Феодорлиху и Огадаю, по сути, являлись завуалированными приказами. Формально император и хан оставались полководцами своих армий, но Угрим ненавязчиво начинал командовать ими самими.

Широкая плоская равнина перед Стеной идеально подходила для конного наскока, и Угрим решил первой бросить в бой легкую кавалерию.

Ряды пехоты и всадников, закованных в латы, расступились. Вперед выдвинулись татарские лучники.

Разумеется, взять изгоном Стену, в которой не было даже ворот, князь не надеялся. Первая атака нужна была ему для того лишь, чтобы прощупать оборону противника и вынудить ханьского чародея показать, на что он способен. О том, сколько при этом погибнет народу, Угрим не задумывался. Что, впрочем, Тимофея уже не удивляло. Таков был князь…

И такова была цена победы.

Феодорлих, и особенно Огадай, чьи воины погибнут первыми, хмурились, однако держали свое недовольство при себе. У них тоже было время усвоить, что победы не даются легко.

Громыхнул большой барабан ханских сигнальщиков. Сразу два человека ударили по натянутой коже тяжелыми деревянными колотушками, похожими на палицы. Гулкий звук разнесся над равниной. Сигнал подхватили боевые барабаны темников и тысячников. Взревели рога и трубы.

Кавалерийский вал хлынул к безмолвной Длинной Стене.

– Гхурах! Гхурах! Гху-у-ура-а-ах! – грянул боевой клич кочевников.

Татарские всадники мчались на Стену с криками, воем и визгом, однако весь этот шум должен был не столько устрашить врага, сколько рассеять их собственный страх. Приказ был такой: добраться до Стены, промчаться вдоль нее, не въезжая в частокол рогаток и кольев, засыпать защитников стрелами и повернуть обратно.

Увы, все вышло иначе.

* * *

Неприятельский лагерь раскинулся посреди плоской как дно чайной чашки равнины. Лишь одинокий темный холм высился у переднего края вражеского стана.

На вершине холма были видны маленькие фигурки людей, большие шатры ставки, длинная коновязь и яркие костры.

Холм прикрывала многочисленная стража. Но вовсе не она являлась его главной защитой. Насыпь из потемневшего песка была возведена сильным колдовством, и колдовство же ее оберегало.

На этот курган уже не протянуть Тропы Диюйя.

От этого кургана шли потоки чужой магии.

И от него же враг начинал штурм.

Первыми западные варвары бросили на Стену легкую кавалерию.

Степные кочевники – давние соседи и извечные враги Поднебесной империи, скакали плотно, выбрав для удара небольшой участок: три башни и два пролета Стены между ними.

Чжао-цзы угрюмо смотрел перед собой.

Все было готово к битве. Тропа под Стеной закрыта, армия собрана. Облаченные в чешуйчатые доспехи воины разных царств стоят в одном строю. Над крепостными зубцами поблескивают щиты и шлемы. Густо топорщится лес копий с развевающимися бунчуками. В арбалетных ложах лежат стрелы. Пальцы лучников пробуют упругость натянутой тетивы.