Княжий человек

Он воочию убедился, на что способны два – ну ладно, два с половиной, – хорошо обученных воина. Варяги прорывались сквозь людской поток, как капля свинца сквозь воск. Изредка они помогали себе мечами, порой замедлялись, чтобы столкнуть особо упорных или даже целое препятствие, стол например. Тогда им помогал Данила, наваливался на спины. Перед его взором всё слилось в сплошном круговороте: мелькали растерянные, испуганные лица, окровавленные тела, перевёрнутые чаны с едой, шипение воды в костре, факелы, искры. И всё это под аккомпанемент криков и воплей.

Всё закончилось, когда Молодцов окончательно перестал понимать, куда и зачем бегут Шибрида и Клек. Он ткнулся носом в панцирь и сообразил, что шум и вопли остались позади. Перед обережниками с высоты открылся вид на бескрайний тёмный океан леса, ниже по склонам извивались огоньки – это была не магия, а те самые скульптуры со светильниками, жирниками по-местному.

Обережники простояли десять ударов сердца, наслаждаясь покоем, тишиной и победой, а потом сломя голову побежали вниз. Как Данила не переломал себе все кости во время этого сумасшедшего спуска – он не понял. Сапоги едва касались земли, тропки вообще не было видно в темноте, только деревянные статуи проносились мимо. Молодцов бежал, словно в сапогах-скороходах, молясь, чтобы не попался под ноги какой-нибудь камень – стрел в спину он не опасался.

Варяги выбирали дорогу каким-то чутьём или чудом, и спустились они без проблем. Данила внезапно ощутил, что поверхность под ногами уже не идёт под уклон, и в следующую же секунду оказался в объятиях Клека.

– Ну что, брат, живой? – услышал Молодцов сквозь удары пульса в ушах.

– Живой! – проорал он в ответ.

– Так-то, не схарчить нас сваргам. Их бог, Сварог, пусть объедки жрёт, а наш бог – Перун Молниерукий, слава ему!

Клек завыл по-волчьи, к нему присоединился Шибрида, и Данила тоже, в порыве чувств, пусть ему и не доставало умения.

– Ну всё, – отдышавшись, сказал Шибрида, – айда в лес. Сначала пройдём по дороге в сторону капища, чтобы следы запутать, а потом свернём с тракта.

Так и сделали: метров сто пробежали по утоптанной тропинке, а потом, забросив щиты за спины, нырнули в лес. И за всё это время ни разу не услышали звуков погони. Сперва это показалось хорошим знаком.

* * *

На требище тем временем царил полный переполох: вой, крики и стоны. Обычно в это время здесь тоже слышались стоны, но совсем другого характера.

– Где она, где эта стервь?! – надрывался мужик, размахивая секирой, нос его был свёрнут набок.

Кровь залила широкую рыжую бороду лопатой и белую рубаху, только густая золотистая шевелюра, казалось, не пострадала в толчее.

Откуда-то из-за перевёрнутых столов и лавок мужики выволокли тело бабы с растрёпанными волосами (позор неимоверный), вместо одного глаза у неё сочилась кровью алая рана.

– Тащите эту воронью сыть сюда, она к нам варягов привела! – басом заорал мужик с секирой. – Срубим ей голову, чтобы смыть позор с богов. Живее!

Двое мужей подхватили ведьму под руки и остановились – тащить её не получалось, будто она зацепилась ногами за что-то.

– Прочь! – звенящим голосом крикнула ведьма.

Сторожа бросились от неё врассыпную, люд кругом замолк, стал опасливо жаться друг к другу.

– Трусы! – презрительно сплюнул золотоволосый.

Засучив рукава, он уверенно пошёл к ведьме, замахнулся секирой – и тут его рука оказалась в тисках железных пальцев. Зубы прокусили кожу даже сквозь ткань рукава, вырвали кусок плоти.

Золотоволосый попытался треснуть невесть откуда появившегося оборотня кулаком, но тот ловко увернулся, рванул руку в захвате вниз так, что секира вонзилась в колено своего же хозяина.

– Прочь! – ещё яростнее завопила ведьма. – Болдырь, ко мне!

Оборотень подскочил к женщине, перекинул её через плечо и с таким грузом легко перебрался через каменную ограду.

– У, лихо одноглазое! – крикнул им вслед кто-то.

* * *

– А вовремя ты появился, Молодец, не ждал тебя! – произнёс Клек, подныривая под древесный ствол.

– Угу, – ответил Данила.

Ночной марш-бросок по пересечённой местности его изрядно вымотал, а вот братья-варяги чувствовали себя превосходно, они даже в темноте видели лучше него. Вдвоём они бежали впереди и сзади Молодцова, оберегая самого слабого в команде от опасностей.

– И нож у тебя отличный, забыл отдать, – продолжал Клек.

– Подарок Вакулы, пусть у тебя побудет, – лень Даниле было останавливаться, сбиваться с ритма.

– Ну спасибо, – неожиданно тепло ответил варяг. – Я…

Его слова прервал волчий вой. Одинокий. Оба брата замерли.

– Что такое? Ну, волк, тем более один? – не понял Молодцов.

Его друзья волчьей стаи не испугаются точно, вот подражать, копировать некоторые их повадки – это они могут.

– Это не волчий вой, – сказал Шибрида.

– А чей тогда? – чувствуя, как по спине поднимается холодок, спросил Молодцов.

– Не узнаёшь? Ты с ним встречался.

– Убежать можем?

– Нет, он не по чутью идёт.

– А как? – задал тупой вопрос Данила.

– Не важно. Нам надо место выбрать, пока время есть. Вон, между дубами подойдёт. Мы принимаем бой!