Княжий человек

Зиму мы пережили спокойно, а весной решили уплыть обратно в Данию, чтобы больше не проливать зря кровь. Сначала наш корабль зашёл в Вестфолд, и, должно быть, никак иначе, как по Божьему повелению, в этот же фьорд зашёл корабль Хедина с Холодного склона, который больше всех богохульствовал, принёс вреда Торвальду и сильнее всех подбивал людей на тинге изгнать его с острова. Хедин сошёл на берег, чтобы заготовить лес, тогда Торвальд собрал всех своих друзей и убил Хедина и всех, кто был с ним. Но из-за этого они сильно поссорились с Фридреком, епископ сказал, что Торвальд никогда не перестанет проливать кровь, с этого дня их дороги разошлись. Торвальд решил отправиться в далёкое путешествие через Ньорвезунд[3] в Йорансир[4] и Миклагард – Царьград по-вашему. Я сопровождал Фридрека до Саксланда, где тот остался в обители Бенедикта, а я поехал дальше по торговым делам. Со мной ты видишь тех из моего рода, кто принял Истинную Веру, нас мало, но на нашей стороне правда! А с Торвальдом мы уговорились встретиться через три года в Царьграде. И вот теперь мой путь лежит туда.

– Хорошая история, – одобрил Данила.

– Чистая правда, ты ведь нашей веры, Молодец? – спросил Акула.

– Да.

Данила ничуть не удивился этому умозаключению, вытащил свой крест и перекрестился по восточному обряду. На Свидко это не произвело никакого впечатления. Должно быть, в нынешнее время кругом было слишком много язычников, чтобы братья-христиане разделялись из-за догматических споров. Да и не разделились ещё церкви.

– Я сразу понял это, – сказал викинг. – Ещё там, в Смоленске, когда почувствовал, что тебе надо помочь. Должно быть, Бог меня направил.

– Должно быть. Видишь, как всё хорошо обернулось. Ты помог мне, а я помог тебе.

– То, как вы уделали поединщиков Гимли, – лучший отдарок.

– Ну, это спасибо науке Воислава, и ты знаешь, что он тоже крещёный. И мне очень помог, правда, не потому, что я христианин, а потому, что Воислав… – Данила чуть не оговорился, вовремя вспомнил, что слово «мужик», здесь оскорбительное, – муж достойный, каких мало. Я думаю, он не уступит в доблести твоему другу Торвальду!

– Я тоже слышал о нём много хорошего, – закивал Свидко. – Нам, христианам, надо держаться вместе. Времена меняются, всё больше людей открываются свету Истины. Но бывает и по-другому, как в Исландии или здесь, в Киеве.

Исландец стиснул оловянную кружку в руке так, что она прогнулась.

В Даниле проснулось сочувствие, он улыбнулся, положил руку на плечо своему собеседнику:

– Брат, времена меняются, и ты даже не представляешь, насколько быстро. Прояви терпение, и ты сам не поверишь тому, что происходит вокруг.

Свидко взглянул в глаза Данилы и ничего не ответил, лишь улыбаясь кивнул.

– Жаль, Свиди, нам с тобой не по пути, – съехал с пророческой темы Молодцов. – Мы в Булгарию идём, а я был бы очень не против продолжить дружбу с такими достойными людьми. Ну и с Торвальдом Путешественником увидеться.

– Увидишься. Обратно мы думаем пойти через Русь. Тогда и встретимся, уверен, на волоках вам будет нелегко, потому что ладья ваша будет доверху нагружена самым дорогим товаром! За это и выпьем.

– Выпьем! – поддержал Данила.

– Ну что, други, что-то мы припозднились, пора и почивать. Даниил, если хочешь, можешь остаться у нас.

– Да вроде мой наниматель меня не ждёт, а мои друзья ушли к девкам, не хочу им мешать, так что, пожалуй, останусь тут. Если не помешаю.

Исландцы засмеялись, как будто Данила сказал что-то смешное, на этом бурный вечер закончился.

Глава 17

Решение

Утром Молодцов познакомил варягов со Свидко и его родичами.

– Свиди Длинная шея, сын Торанина Красное копьё, сына Гицура Жёлтого, – представился тот.

– Зигфрид, сын Сигара Убийцы, сына Рёгвальда Весло. Твой отец не тот ли Торанин, которого подло убили на пиру сыновья Эйрика Кровавая секира, вместе с его ярлом Сигурдом? – спросил Шибрида.

– Да, мой отец пал на том пиру.

У Данилы голова пошла кругом от всех этих имён и событий, которые произошли пару десятков лет назад, а варяги и викинги как-то легко умещали все эти знания у себя в памяти. А ещё имена друзей, росписи долгов, лоции карт, стихи и саги и много ещё чего. Молодцов даже стал им конкретно завидовать, при том, что раньше считал, что люди в древности были тугодумами. Если же обратиться к логике, то всё встанет на свои места: Клек и Шибрида выросли в обществе, где письменности почти не знали, поэтому приходилось полагаться только на свой ум. А Данила, выросший в эпоху даже не книг, а компьютеров и электронных поисковиков, вряд ли когда-нибудь с ними сравнится в области мнемоники.

– Мы обязательно с тобой прольём браги и вспомним деяния наших предков. Насколько я знаю, путь наш лежит в одну сторону. Но сейчас – прости, нас ждут дела.

– У таких достойных людей и дела будут достойные, желаю вам управиться с ними с прибылью, – Свидко чинно поклонился, и они распрощались.

Братья почти сразу повели Данилу к пристани. Они ничего не говорили, но Молодцов понял, что идут они по важному делу. Так тройка обережников пришла к «Лебёдушке», на которую грузили товар.