Княжна (СИ)

— Точнее?

— В его светлице.

— А от казны?

— Там же.

— А от тайников? Подумай хорошо, прежде чем ответить.

Старик преданно глядел мне в глаза.

— Есть два тайника. Князь думал, что я не знаю, но я знаю.

— Отлично! — Ну да, где два, там и три, если не четыре тайника. Надеется, что всё спишут на нас. Но ладно, сделаем вид, что поверил. — Показывай где ключи. В амбаре всё было уложено и приготовлено к транспортировке — меха связками, ткани, рыбий зуб, это клыки тюленей. Их везли с севера. Мёд в бочонках и прочее.

— Княже, есть список всего! — Тиун низко кланялся. Вот душа рабская. Но чёрт с ним. Пока нужен.

— Неси.

— Уже, он со мной! — передал мне свёрнутый в рулончик пергамент.

— Золото и серебро где?

— В казне, княже.

Отлично. Пойдём, посмотрим.

— Боян, все закрыть и выставить охрану. Теперь это наше!

Прошли туда, где была сокровищница. Тут находились наши дружинники. Это хорошо, так как сокровищница не успела подвергнуться тотальному грабежу. Вскоре появились нурманы.

— Ярослав! — Проговорил Гуннульв. — Мои хирдманы недовольны. Твои вои захватили все сокровища!

— Гуннульв, брат мой. Всё, что приготовил Дир для хузар и его казна, взята под охрану. Но это не значит, что я хочу обделить вас, побратимы и други мои. Всё это предстоит посчитать. Потом все получат свою справедливую долю. А ты и Сигурт это проконтролируете. Не я один буду распределять кому и сколько. Мы все вместе будем это делать. Ну подумай сам, Гуннульв, вот ворвались бы мои или твои хирдманы, стали бы хватать всё подряд, что-то неизбежно испортили бы, понимаешь? А так всё целое. Хочешь, я тебе ключи отдам?

Гуннульв посмотрел на меня и кивнул.

— Верю тебе, Ярослав. Прости, что засомневался в тебе. С крикунами я разберусь. Ты добрый конунг и всё что обещал, выполняешь. Не надо мне ключей. Пусть лучше у тебя будут.

На этом инцидент был исчерпан.

— Гуннульв, что с сопротивлением? Всех подавили?

— Почти. Остался один терем. Хорошо укреплён.

— Чей он? — Боярина Бажена! — Ответил Боян. — Добрый воин.

— Сдаться предлагали ему? — Предлагали.

— Отказался?

— Ничего не ответил.

— Поехали.

Мы всем кагалом подъехали к большому боярскому подворью. Само подворье было захвачено. Оно было завалено мёртвыми. Я поморщился. Терять людей мне не хотелось. Терем боярина Бажена, был высоким.

Первый этаж или как его называли поверх — каменный, остальные два из толстых дубовых брёвен. Почти крепость. Штурмовать его, много людей потеряем. Применить артиллерию, конечно можно, но вот пороху осталось совсем мало. А нам ещё назад возвращаться. Так что, артиллерия не вариант. Терем был окружен радимичами, вятичами и нурманами. Вырваться из этой крепости Бажену не суждено. Но и терять своих людей, даже тех же радимичей, а они уже по факту стали моими, я не хотел.

— Боян, Гуннульв. Больше не пытаться захватить терем. Мне жизни воинов дороже, чем барахло Бажена и его баб. Девок вам и так в Киеве хватит.

Я тронул коня и двинулся вперёд.

— Ты куда, княже? — Воскликнул Боян.

— Поговорю с Баженом.

— Это опасно! А если тебя стрелой достанут?

— Не достанут. — Я поднял руку. — Я один пойду. Все остальные остаются здесь.

Подъехал к терему. Видел в узких окнах-бойницах лица полян. Сидел на коне спокойно.

— Бажен! Выходи, поговорим. Обещаю, тебя не тронут.

Через некоторое время, тяжёлая дубовая, окованная медью дверь в терем отворилась и на крыльцо вышел бородатый крепыш, в хорошей броне, с мечом в руках.

— Я Бажен!

Мы глядели друг другу в глаза. Он смотрел угрюмо, я насмешливо.

— Я князь всех вятичей и радимичей Ярослав.

— Так прямо всех вятичей и радимичей?

— Так прямо всех. Просто один это уже знают, а другие пока ещё нет. Но это уже не имеет значения.

— Ты муж Мстиславы Вятской?! — Больше даже не спрашивая, а утверждая проговорил боярин.

— Он самый.

— Говорят, что ты колдун. — Я засмеялся.

— Говорят, в Царьграде кур доят!

Бажен уставился на меня недоуменно.

— Как это кур доят?

— Так говорят. Ты больше слушай, что говорят. Люди и не такое наплетут.

— Но ты запихал бесов в свои трубы.

— То не бесы и не демоны. Это пушки. Ни какого ведовства-колдовства. Тем более боги были не против.

— Боги?

— Боги, Бажен. Не веришь? Спроси кметей моих, бояр моих, нурман, волхвов. Они сами видели и Перуна, и Одина Одноглазого и Ладу, матерь богов. И даже Фрею. Эта меня убить хотела. Но ничего разобрались с ней. Это чисто семейные разборки. Муж от неё опять сбежал, а она меня в этом винит.

По мере того, как я говорил. Глаза Бажена вылезали на лоб. Обвинить меня во лжи он не рискнул. Тем более, если бы я богохульством занимался, то боги меня однозначно бы покарали.

— Ладно Бажен, сейчас не это выяснить нужно.

— А что?

— С тобой вопрос решить. Ты один пока сопротивляешься.

— А что ты мне можешь предложить, князь?

— Я? Ничего. Это ты должен будешь что-то мне предложить.

— Как это?