Князья Империи – 4

– Напоминаю, я тринадцатый по счету сын моего скоропостижно скончавшегося папаши, – Бонифаций снова потянулся к бутылке. – Знаете, что это означает?

– Многодетных семей среди богатых родов огромное количество, взять тех же Висконти, – пожал плечами Симеон.

– Детьми нас было так много в доме, что многих, даже мать не помнила по именам и постоянно путала, – засмеялся Бонифаций, хотя по лицу его было видно, что воспоминания причиняют ему острую боль. – Мой имя помнили лишь потому, что я, как вы уже заметили, отличался от остальных своим ростом… Но только лишь поэтому… Меня помнили, но не любили… Мать умерла, когда мне было одиннадцать, видимо здоровье бедной женщины было подорвано столь частыми родами… У папаши был заскок насчет своих потомков и он явно гордился, что нас у него две дюжины, включая девочек…

– Да, Харви Брана видимо был скор не только на руку, но и на кое-что другое, – пошутил Симеон, вспоминая, как встречался с этим до крайности отважным и неугомонным князем еще во время войны с мятежниками Гедеона Шира.

– Эта необузданность и сгубила папашу, когда вместо жены он бездумно полез на Атиллу Вереса, – злорадно заржал карлик, упиваясь своей странной шуткой. – Он хотел сделать все так же быстро и решительно, но не на того нарвался…

– А я все думал, почему ты не набросился на Атиллу, когда тот прибыл на «2525» с проверкой, – догадался Булатов. – Видимо не очень ты и зол на Вереса за то, что он убил твоего отца…

– К бесам Космоса дорога моему папаше! – с ненавистью и презрением воскликнул Брана. – От него за всю свою жизнь я не услышал ни одного ласкового слова, только презрение и тумаки по затылку…

– Странно, а я слышал, что Харви Брана гордился своими сыновьями и всегда хвалил их отвагу в компаниях друзей, – сказал Симеон.

– Конечно, он делал и воспитывал сыновей, как своих помощников и офицеров нашего фамильного флота, – ответил Бонифаций. – Старшие всеми повадками и манерами пошли в папашу, были его гордостью, хотя тоже получали немало нагоняев в детстве… Что же касаемо меня, то природа так распорядилась, что ни силой, ни статью я не вышел. В семье стыдились меня…

– Не может быть, – Симеон был крайне удивлен подобному.

– От чего же не может, очень даже может, – Брана снова припал к кубку с вином. – Папаша всегда любил появляться на людях в окружении десятка своих, таких же как он сам, широкоплечих с бычьими шеями, сыновей. Мне места в его свите не нашлось… Ха, нет, пожалуй был один случай, когда я присутствовал на приеме императора Шу на Астрополисе… Тогда моего отца сильно засмеяли сановники, когда наше семейство, войдя в тронный зал, выглядело комично с ковыляющим в первых рядах карликом на кривых ножках… После этого случая, меня больше никогда не брали на приемы и торжества, стеснялись…

– Это печально слышать, – покачал головой Симеон. – Тебе, наверное, было очень больно тогда?

– Через какое-то время ты попросту привыкаешь к всеобщей нелюбви и даже презрению в свою сторону, – ответил Брана.

– Презрению то, за что?

– Так я, оставшись один, сторицей платил нелюбовью за нелюбовь, – зло рассмеялся Бонифаций. – Братьям, да и сестрам доставалось от меня не меньше, чем мне от отца. Что, они будут купаться в его ласке, а я на это просто смотреть? Нет уж, получайте и вы мою любовь!

Брана со всей силы ударил по столу рукой, разливая вино.

– Понятно, трудное детство и недостаток внимания, – покачал головой Булатов, беря в охапку маленького пьяного человечка и выводя его из отсека. – Пора на боковую, центурион… Давай я лично провожу тебя до каюты…

– Не надо, я сам, – замотал головой и руками Бонифаций.

– Я не спрашиваю разрешения, – Булатов взял его за ворот рубахи и как на поводке повел по коридору.

– Понятно… Впрочем, я уже привык к насилию, так что добро пожаловать в клуб, – что-то мямлил по дороге Бонифаций. – Тогда, я дорасскажу вам свою историю нелегкой жизни…

– Может не сейчас…

– О, у меня есть, что рассказать…

– Не сомневаюсь…

В этот момент рация Симеона ожила. На связи был старший помощник Ван Юй и говорил он возбужденным голосом:

– Господин генерал, не могли бы вы немедленно зайти в тренировочный зал, похоже, у нас большая проблема…

Глава 4

– Что случилось, Ван Юй? – устало спросил Булатов, который примерно уже понимал, что большой проблемой, упомянутой старшим помощником в тренировочном зале могла быть только императрица Лу-и.

– Наша госпожа… – начал было капитан.

– Все, можешь не продолжать, – перебил его Симеон, выводя полупьяного центуриона Брану в центральный коридор палубы, – я все понял, сейчас приду…

– Да, господин, – отозвался Ван Юй.

– Лучше расскажи, как там дела по Караиму-4? – спросил его генерал.