Книга 2. Истоки знания.

— Да, спасти свой несчастный обманутый народ! Повысил голос учитель истории. — Но его можно спасти только в одном случае, а не помогать вам гоям, а не говорящему заносчивому и тупому как русский валенок инструменту, усилиями которого и проводится глобализация… Арии по своей природе всегда были благородны, и вы, их потомки, мало чем от них отличаетесь. Поэтому с вами договориться можно. Своих союзников, даже евреев, вы не тронете…

— Таких, как ты дядя Ёша, грех трогать. Ты не иудей, скорее атеист или что-то в этом роде.

— Никакой я не атеист. Гера, а прямой потомок тех евреев, которые сохранили в себе гелиопольскую традицию…

— Вот те раз! Жрецов нет, а традиция жива? — удивился я.

— С чего ты взял, что жречество древнего Египта выродилось?

— Да что-то о нём не слыхать.

— А разве о русских ведических жрецах ты что-нибудь слышал?

— Признаться, нет, — согласился я.

— Однако волхва на своём жизненном пути ты встретил… Египетские жрецы оккультного центра Анну или Гелиополя ещё со времён Александра Македонского ушли в подполье. Сейчас они всего лишь хранители древнего знания… Но и этого достаточно, чтобы глобалисты и их потерявшие разум хозяева жрецов Ра побаивались. С иудеями вообще дело дрянь, — продолжил своё повествование дядя Ёша. — Вот ты меня спрашиваешь, почему иудеи никак не поймут, что являются кому-то инструментом для захвата власти. — Своего рода туалетной бумагой…

— После использования которой она полетит в унитаз, — добавил я.

— Да, да в унитаз, — согласился дядя Ёша. Так вот я тебе на этот вопрос сейчас отвечу. Дело всё в Талмуде, Гера. Талмуд утверждает, что гои нелюди, что они хуже собак. Их можно грабить, убивать и обманывать, обрати внимание на последнее слово. Грабить с ножом у горла — не разумно, убивать — тем более. Но можно безнаказанно гоям акумам лгать. Ложь превратить в главное оружие против ненавистных Яхве этносов… Так иудеи и поступили. Их война со всем миром ведётся посредством изощрённой лжи. Ты когда-нибудь слушал радио «Свобода»?

— Слушал и не раз, — качнул я головой.

— А ты знаешь, что на этом радио работают, в основном, одни евреи? Запад всегда там. где нужна позарез ложь, привлекает евреев. Они лучшие в мире врали.

— Ну и что? — никак не мог я понять, куда клонит дядя Ёша.

— А то, что, по данным психиатрии, ложь в конце концов превращает постоянно лгущего в психопата. Григорий Климов, ссылаясь на Ламбразо, пишет, что среди евреев в процентном отношении в шесть раз больше умалишенных чем среди гоев. Он добавляет, что если в штанах что-то не так, то и в голове тоже самое. Но всё наоборот — если «крышу сорвало», то и там в штанах не жди хорошего. Вот тебе и ответ, почему евреям невдомёк, что их просто-напросто используют… К евреям силами разрушения, если точнее их хозяевами, применена одна из простых, но действенных технологий искусственно вызванного безумия. У евреев ума должно быть, по «их» проекту, столько, чтобы его хватало на те дела, которыми они заняты, но не больше. Иначе, у подопечных может начаться бунт, и чего доброго, они, эти евреи, перестанут следовать Талмуду, поймут, что они хоть и избранные, но не для того чтобы разрушать, а для того чтобы созидать… Но весь их проект по захвату власти полетит ко всем чертям.

— Постой дядя Ёша, но среди евреев масса людей с высшим образованием, много учёных и деятелей культуры. А ты утверждаешь, что они твои соплеменники не в себе, что-то я не пойму?

— Выучить можно и медведя, Гера. Неужели, ты не понимаешь, что образование ума не даёт. Скорее, наоборот. Из способного и умного делает зомби биоробота. Ты знаешь, кто я? — гордо поднял свою голову дядя Ёша.

— Вроде как учитель истории.

— Это здесь, в Коле, я превратился в школьного учителя. На самом деле доктор наук — антрополог. Я лично знаком с Герасимовым, Алексеевым. Но чтобы не превратиться в программированное животное, я оставил науку и уехал вот сюда на север. Но и в школе мне не нашлось места. Школьную программу ты знаешь не хуже меня. Так вот, чтобы не калечить молодёжь, я оставил и школу. Знаешь, кем я проработал двадцать с лишним лет? Воспитателем, а потом директором детского сада! И не жалею. По крайней мере, в детском саду я никого не программировал; учил детей любви и правде… И считаю, что уход из науки был проявлением моего ума. Ты правильно говоришь, иудеев в науке уйма. Потому они туда и забрались, что у них не все дома.

— Ну у тебя и логика, доктор наук, — покачал я головой. — Прямо скажем — необычная…