Книга 3. Пути. Дороги. Встречи

— Её, эту графу, из паспортов уберут, — убеждённо заявил дядя Ёша. — Национальность заменят словом «россиянин». Но учти, всё это проделают только в отношении вас, «русичей», и нас — ваших кровных и духовных братьев «русских». Остальных народов будущей России такая реформа не коснётся. В их паспортах графа национальности будет заполнена как подобает: татары останутся теми же — самыми татарами, даргинцы — даргинцами, калмыки — калмыками и т. д. Мне хочется обратить твоё внимание на эволюцию слова, означающего не просто национальность, но и расу. Расу не столько земную, сколько космическую… Ты наверняка знаешь, как переводится на современный язык с санскрита слово «русса»? Знаешь и глубинное сакральное значение его?

Я кивнул.

— В первом случае «русса» — означает светлый, лучистый. Во втором — прямо указывает на приход белой расы из космоса…

— Всё это так, — посмотрел мне в глаза дядя Ёша. — А теперь проследи: сначала на Земле были русичи-ориане, после переселения на материк — русичи-бореалы, потом русичи-арии Аратты, русичи-арии Артании… Боковые ветви — русичи-арии Индостана, Ирана, Вавилонии, Ханаана, Шумера и Египта. Везде жили русичи! Это легко подтверждается и письменными источниками. Слово «русич» было сакральным, произносили его не часто, но оно прослеживается везде, где когда-то расселялись наши предки бореалы. Достаточно вспомнить название того же Иерусалима. Налицо какой корень? Корень — «рус». Или вспомнить имена Урартских царей Русса I и Русса И… Да и Сирия в древности называлась Руссией… До сих пор в Сирийской пустыне и даже в Аравийской есть русские оазисы… Всё это можно легко проверить. Но пришло время, когда на Западе и на юге сакральное слово «русса» было забыто. Стал раскручиваться процесс медленного убийства белой космической расы. Вопрос: почему римляне, эти выкормыши атлантистов, так ненавидели этрусков? Да за то, что последние упорно сохраняли за собою название «русичи». Если дословно и раздельно — «это русичи». Вместе и на латинском — «этруски». Несомненно, Западу многое удалось. Кельты из русичей-бойев, русичей-ирров, скоттов и других превратились в галлов. Их соседи русичи Рины и Лабы (Рейна и Эльбы) в германцев. Но осталась Русь Восточная. Могучая конфедерация племён, где люди помнили, что они — русичи, земные представители звёздной расы, потомки бореалов и Орианы победителей антской или атлантической империи. Перед силами Хаоса возникла серьёзная проблема: как заставить потомков Ориан и бореалов забыть кто они? Как сделать так, чтобы сакральное звёздное слово «русса» выпало из их коллективной памяти? Чтобы они, эти ненавистные русоволосые и голубоглазые, забыли свои древние предания, отказались от своего ведического великого прошлого и превратились в рабски послушных западным диктаторам полулюдей-полуживотных? С этой вот целью с помощью своих ставленников Запад и навязал вам русичам выдуманное хозяевами иудейской цивилизации христианство… Здесь была применена «технология постепенности и последовательности». Технология, надо сказать, удачная, так как в военном отношении вы, русичи, оказались куда сильнее вскормленного атлантистами Рима. От Римской империи вы оставили груду развалин. Но внутренний враг оказался куда сильнее внешнего. Прошло немного времени, всего 500 лет после принятия христианства, и вы из гордых русичей превратились в носителей их качеств — просто русских. Пройдёт ещё десять, пятнадцать лет, и вас будут называть русскоязычными, а потом и просто россиянами. Будто бы вас потомков ориан-ариев вообще в Северном полушарии и не существует. Впрочем, не станет и нас русских, — закончил своё грустное повествование дядя Ёша…

— Та же технология ярлыка? — посмотрел я на него. — Из басни, как льву на хвост набросили ярлык, что он осёл…

— Да, да, та же технология, — вздохнул русский еврей.

Не помню, как я поднялся из-за стола, как подошёл к расстроенному от своих недобрых предчувствий историку. Но то, что я ему тогда сказал, помню:

— Дядя Ёша, — положил я ему на плечо свою руку. — Не всё ведь ещё потеряно, может, и не произойдёт того, о чём ты думаешь… Ты, я смотрю, хоронишь не только СССР, но вместе с ним и Россию. И даже нас — русских. Неужели так всё плохо?

— Хуже некуда, Гера, хуже некуда! — ответил антрополог. — Все действия пятой колонны как на ладони! Скоро в генсеки протолкнут того, кто начнёт в угоду Западу небывалые реформы. Фактически разрушения. И до самого основания! Наши люди кое с кем из гвардии перевёртышей контачат, и им в их «малине» пока доверяют. Вот откуда мой пессимизм, русич.

Учёный еврей впервые за время нашего общения вдруг назвал меня не по имени, а по национальности. От слов учёного на душе стало тревожно.

— Значит, СССР всё-таки обречён, и ты это не предполагаешь, а твёрдо знаешь? — переспросил я его.

Историк, молча, кивнул и, усевшись снова за стол, стал рассматривать меня, как будто впервые увидел.

— Ты ведь хочешь кое о чём меня спросить, но почему не спрашиваешь? — наконец выдавил он из себя.

— Хочу, — признался я. — Но боюсь тебя обидеть…