Книга Длинного Солнца

— Наверно, у остальных дела обстоят лучше, — предположил Гагарка.

— Да, и в некоторых случаях намного лучше, хотя прошло много лет с тех пор, как бог посетил какое-нибудь Окно в городе.

— Тогда они — их авгуры — могли бы дать тебе немного, патера.

Шелк кивнул, вспомнив свои малоуспешные походы в платежеспособные мантейоны.

— Временами они действительно помогают, Гагарка. Я боюсь, Капитул решил покончить с нами. Он отдал наш мантейон Хузгадо в зачет за неуплаченные долги, и Аюнтамьенто продало собственность человеку по имени Кровь. По меньшей мере мне так представляется.

— Мы все платим бармену, когда приходит тенеподъем, — дипломатично пробормотал Гагарка.

— Люди нуждаются в нас, Гагарка. Вся четверть. Я надеялся, что ты… неважно. Сегодня ночью я собираюсь украсть наш мантейон у него, если смогу, и ты должен отпустить мне этот грех.

Сидящий человек какое-то время молчал.

— Город хранит записи о домах и все такое, патера, — наконец сказал он. — Тебе надо пойти в Хузгадо, дать одному из тамошних клерков сущую мелочь, и они много чего выведут на свое стекло. Я так и делаю. Монитор даст тебе имя покупателя или того, кто напрямую связан с ним.

— И я смогу проверить сделку, ты хочешь сказать.

— Оно самое, патера. Надо быть уверенным, что ты действительно знаешь правду, прежде чем дать убить себя.

Шелк почувствовал невольное облегчение.

— Я сделаю, как ты предлагаешь, при условии, что Хузгадо еще открыто.

— Клерки уже ушли, патера. Хузгадо закрывается в то же время, что и рынок.

Он с трудом заставил себя говорить:

— Тогда я должен идти. Я должен сделать все сегодня ночью. — Он колебался, пока боязливая часть его сознания билась в стены из слоновой кости, которые ограждали его. — Конечно, это может быть не тот Кровь, которого ты знаешь, Гагарка. Есть много людей с таким именем. Мог ли Кровь — тот Кровь, которого ты знаешь — купить наш мантейон? Он должен стоить не меньше двадцати тысяч карт.

— Десять, — пробормотал Гагарка. — Двенадцать, может быть, но только если он заплатил налог. Как он выглядит, патера?

— Высокий крупный человек. Злой взгляд, я бы сказал, хотя может быть только потому, что у него красное лицо. Широкие скулы под толстыми щеками, или мне так кажется.

— Много колец?

Шелк сосредоточился, вспоминая толстые гладкие пальцы респектабельно выглядящего человека.

— Да, — сказал он. — Несколько, по меньшей мере.

— Ты почувствовал его запах?

— Ты спрашиваешь, не вонял ли он чем-то? Нет, определенно нет. На самом деле…

Гагарка хмыкнул:

— Ну?

— Я не уверен, но запах напомнил мне пахучее масло — без сомнения, ты обращал внимание — в лампе перед Сциллой, в нашем мантейоне. Сладкий сильный аромат, но не такой острый, как у благовоний.

— Он называет его мускусной розой, — сухо сказал Гагарка. — Мускус — это бык, который работает на него.

— Тогда это тот самый Кровь, которого ты знаешь.

— Да, он. А сейчас помолчи минутку, патера. Я должен вспомнить слова. — Гагарка качнулся вперед и назад. Потом он потер свою массивную челюсть, раздался слабый звук, как будто песок заскрипел на коркамне. — В наказание за зло, которое ты готов сделать, патера, ты должен совершить два-три похвальных поступка, о которых я скажу тебе сегодня вечером.

— Это слишком легкое наказание, — запротестовал Шелк.

— Не взвешивай перья со мной, патера, ты еще не знаешь, что это за поступки. Ты их совершишь, а?

— Да, Гагарка, — смиренно сказал Шелк.

— Хорошо. Только не забудь. Все в порядке. Я приношу тебе, патера, прощение от имени всех богов. Во имя Великого Паса, ты прощен. Во имя Ехидны, ты прощен. Во имя Сциллы, Молпы, Тартара, Гиеракса, Фелксиопы, Сфингс, Фэа и всех младших богов, ты прощен, патера, властью, доверенной мне.

Шелк начертил знак сложения, надеясь, что огромный человек сделает то же самое над его головой.

Великан прочистил горло:

— Я все сделал как надо?

— Да, — сказал Шелк, вставая. — На самом деле просто замечательно, для мирянина.

— Спасибо. Теперь о Крови. Ты сказал, что собираешься обчистить его дом, но ты даже не знаешь, где это.

— Я могу спросить, когда окажусь на Палатине. — Шелк стряхнул пыль с колен. — Надеюсь, Кровь не твой личный друг.

Гагарка покачал головой:

— Он живет не на Палатине. Я был у него пару раз, и это приводит нас к одному из похвальных поступков, которые ты мне обещал. Ты должен дать мне провести тебя туда.

— Если это необременительно…

— Это херня — извини меня, патера. И избавит меня от кучи проблем; но ты должен разрешить мне действовать по-своему, если ты действительно хочешь попасть к Крови. Если ты этого не сделаешь, то без вариантов заблудишься, пытаясь найти его. Или кто-нибудь узнает тебя, и это будет еще хуже. Но сначала ты свистнешь Крови с моего стекла, ясно? Могет быть, он поговорит с тобой или, если захочет увидеть тебя, пошлет кого-нибудь.

Гагарка пересек комнату и хлопнул в ладоши; из глубины стекла появилось бесцветное лицо монитора.