Книга японских обыкновений

Отсюда Ксавье, а вслед за ним и остальные миссионеры делали вывод о возможности путем риторических приемов убедить японцев в правоте и истинности проповедуемой ими доктрины. Не будет преувеличением сказать, что эта посылка в течение первых двух десятилетий служила основой всей тактики иезуитов в Японии, а также позволяла им делать вполне оптимистичные прогнозы относительно возможной христианизации этой страны. Так, в 1551 году падре Косме де Торрес, оставленный Ксавье в Японии в качестве главы миссии и долгое время являвшийся единственным ее священником, писал, полный оптимизма, в Индию:

«Характер у них [японцев] мягкий, податливый, и они настолько рациональны, что если правильно дать им понять, что никто, кроме того, кто их создал, не может спасти их души и что наша душа имеет начало, но не имеет конца, то, несмотря на то, что пока относятся к нам недружелюбно, они захотят стать христианами, забыв об идолах, которым поклонялись с малолетства и которым поклонялись их отцы и матери…».

Основываясь на таких же представлениях, Ксавье будучи в Японии разработал собственный метод, каким должны были пользоваться миссионеры для христианизации японцев. Этот метод заключался в объяснении основных отличий христианской доктрины от принятых в Японии верований и логическом обосновании истинности христианских концепций. С учетом этих требований уже зимой 1549–1550 гг. был написан первый катехизис на японском языке, о планах создания которого Ксавье упоминает в своём письме. Особое внимание заострялось на вопросах происхождения мира («…существует только один Творец всего универсума, и все в мире имеет начало, а не существует ab eterno (как многие из них думают), и солнце и луна — не боги и не живые твари»). Не менее пристальное внимание уделялось вопросам бессмертия души («душа, покинув тело, будет жить вечно»), а также разъяснению японцам разницы между душой «рациональной и душой чувственной, ибо не признают они таковую».

Оптимистические настроения миссионеров были связаны также и с высоким уровнем образованности, свойственным японцам. Ксавье, которого поразил этот факт, радостно писал:

«очень многие [японцы] умеют читать и писать, что послужит большим подспорьем в деле распространения слова Божия и ускорит заучивание молитв».

Несмотря на столь положительное впечатление, сложившееся у Ксавье и его коллег о характере японцев, они с самого начала подвергли жесткой критике некоторые японские обычаи. Так, Ксавье в своем письме указывает на три тяжких греха, распространенных среди японцев: языческие верования, гомосексуальные связи (широко распространенные как среди самураев, так и среди монахов) и аборты. Он был настолько возмущен подобными действиями японцев, что, невзирая на опасность быть жестоко наказанным, проповедовал против содомии перед Оути Еситака, правителем Ямагути и одним из самых могущественныхдаймё

,[4] обвинив его в совершении тяжких грехов. Вызвав гнев правителя своей проповедью, Ксавье в скором времени вынужден был покинуть Ямагути. Миссионерам удалось сгладить конфликт с Оути Ёситака и добиться его расположения лишь посредством поднесения богатых даров (напольные часы, меч, хрусталь, зеркала и очки).

Проповеди, на которых первые миссионеры разъясняли суть христианских догматов и основы христианской морали, являлись основой их политики на начальном этапе и пользовались большим успехом как в Кагосима, так и в Хирадо и Хаката. Такой интерес был вызван прежде всего естественным любопытством со стороны японцев, никогда до тех пор не видевших европейца.

Однако на проповеди приходили не только любопытствующие граждане, но и буддийские монахи, интересовавшиеся догматикой новой религии. Первоначально они считали христианство еще одной буддийской конфессией. Это было связано с тем, что Ксавье со своими сподвижниками прибыл в Японию со стороны Индии, откуда пришли все известные к тому времени буддийские учения. Поэтому миссионеров долгое время называлитэндзикудзи — «люди из Индии». Кроме того, Ксавье пришлось столкнуться с трудностями при переводе христианского понятия «Бог» на японский язык. На первых порах Ксавье для обозначения христианского Бога использовал буддийский терминДайнити, который обозначал вполне определенного бога, а именно Будду Махавайрочану. Его первые проповеди, таким образом, призывали верить в Будду.