Книга матери-2. Заговоры, приметы, поверья, обереги

Рождение ребенка. И беременная женщина, и только что родившая женщина считалась нечистой, поэтому она даже зимой уходила рожать подальше от жилья – в баню, хлев, сарай (чаще в баню, которую протапливали). Впрочем, из хлева роженица все же, разрешившись от бремени, шла в баню и часто сама ее топила, если ей некому было помочь. Делали и по-другому: в момент родов все домашние уходили, с роженицей оставались только муж и бабка-повитуха, которые старались облегчить ее страдания.

Без повивальной бабки (как ее еще называли, пупорезки, пуповязницы, пупорезницы) не обходилась ни одна крестьянская семья. Обычно она жила или проводила большую часть дня у роженицы в течение трех дней: она купала роженицу и ребенка (повитуха должна была уйти только после трех бань), поила отварами различных лекарственных трав, правила опустившийся после родов живот, заговаривала младенца на долголетие.

Но ее главной обязанностью было следить за тем, чтобы никто не испортил ребенка или роженицу, поскольку до крещения ребенок, а с ним и его мать считались незащищенными от всякой порчи. Поэтому повитуха находилась вместе с роженицей и новорожденным в бане (месте, по представлениям крестьян, весьма нечистом), не отходила от них, когда к ним наведывались посторонние лица. Если в доме не было ни одной взрослой женщины, кроме роженицы, то она играла роль хозяйки до тех пор, пока роженица не сможет работать сама.

Если родившийся ребенок был слабеньким, болезненным, повивальная бабка могла его окрестить. Для этого святую воду разбавляли простой водой, она поливала малыша три раза со словами: «Во имя Отца, во имя Сына, во имя Святого Духа. Аминь», – и давала ребенку имя. В случае, если ребенок оставался жив, священник довершал обряд без погружения в воду и нарекал именем, которое дала повитуха.

Повивальная бабка не могла отказать в просьбе прийти к роженице: ее отказ рассматривался как непростительный грех, который мог повлечь за собой немедленную кару.

Когда родильница достаточно оправится и бабка сочтет возможным уходить, происходило очищение всех присутствовавших и принимавших какое-нибудь участие при родах. Зажигали перед иконами свечу, молились, потом водой, в которую клали хмель, яйцо и овес, умывались сами и мыли младенца. Во время умывания родильницы бабка иногда говорила ей: «Как хмель легок да крепок, так и ты будь такая же; как яичко полное, так и ты полней; как овес бел, так и ты будь бела!»

Когда повивальная бабка мыла ребенка, то приговаривала: «Расти с брус вышины да с печь толщины! » Этот обряд часто называют размыванием рук: обычно водой, в которую добавляли различные несущие определенную смысловую нагрузку предметы, мать и бабка поливали троекратно на руки друг другу и просили взаимно прощения, бабку награждали подарком (обычно мылом и полотенцем, иногда деньгами). После этого повитуха могла идти принимать следующего ребенка.

Повитуха возвращалась в дом родильницы накануне сорокового дня после рождения ребенка: она должна была подпоясать его и напомнить матери о необходимости очистительной молитвы. Пояс, которым она повязывала ребенка, рассматривался одновременно и как магический оберег от злых сил, и как знак долголетия и здоровья. Повитуха приговаривала: «Как шнур длинен, так жить тебе; как шнур белый – так быть тебе: рая видать, а в горестях не бывать» . Пояс символически делит человеческое тело на две половины – земную и небесную, нечистую и чистую – и выполняет функцию защиты от злых сил. Считалось, что неопоясанный ребенок может умереть. Современный обычай обвязывать одеяльце, в которое завернут новорожденный, розовой или голубой лентой, идет от обычаев царского дома Романовых: родившегося великого князя награждали орденом Святого Андрея Первозванного (синяя орденская лента), а великую княгиню – орденом Святой Екатерины (красная орденская лента).

На сороковой день мать с новорожденным, по правилам церкви, входила в храм: мать выслушивала очистительную молитву, а младенец воцерковлялся, то есть вводился в общину верующих.