Книга на третье

«И не подумаю!» — могла бы ответить дверца сейфа, если бы умела говорить.

* * *

Опухшее, красное со сна утреннее солнце неторопливо ползло по небу и беседовало с ветром.

— Так ты говоришь, они меня любят? — спросило солнце.

— Ага.

— А за что? Я же некрасивое…

— А они считают, что красивое.

— Да ну… — солнце смутилось и искоса глянуло в океан. — Смотри, у меня и протуберанцы в разные стороны торчат, и пятна на лице выскочили.

— А они этого не видят.

— Почему не видят?

— Потому что они тебя любят.

— Ну вот, опять ты о том же! Да за что меня любить?

— Они говорят, за то, что ты несешь свет и тепло.

— Ерунда какая, — удивилось солнце. — Конечно, я несу свет и тепло. Что же за термоядерная реакция, да без выброса энергии? Но это ведь просто нормальный процесс жизнедеятельности! Вроде бурчания в животе.

— А они считают, что ты доброе.

— Доброе? А что такое доброта?

— Не знаю, — честно признался ветер. — Но они, видимо, знают, раз говорят.

* * *

— Ну что, что мне сделать, чтобы ты наконец согласилась стать моей?!

— Достань мне луну с неба — соглашусь.

— Луну?

— Ага.

— Настоящую луну?

— Именно.

— Я достану! Обещаю!

И Он достал с неба луну, хотя это было трудно.

Падение луны вызвало ряд природных катаклизмов невероятной мощи, в результате которых погибли и Он, и Она, и все остальные динозавры.

Надо быть осмотрительнее в своих запросах.

* * *

Буратино вставил заветный ключик в замок потайной дверцы, повернул, толкнул и заглянул в образовавшуюся щель. За дверью был пыльный чулан.

— Всего-то! — пробормотал Буратино и шмыгнул внутрь. Пнул башмаком старый чемодан, поворошил носом в ворохе прошлогодних газет, приподнял крышку обувной коробки… В коробке, сложенные аккуратными рядами, лежали открученные кукольные головки.

У Буратино потемнело в глазах, но он тут же понял, что глаза ни при чем, в чулане действительно стало темно. Потому что дверной проем загородила грузная фигура Карабаса-Барабаса — с длинной, иссиня-черной бородой…

* * *

Пешка перешла через все поле — уворачиваясь от коней и слонов, пробираясь между башен, обходя ферзя. Было трудно, но перешла. Стоит на последней клетке, утирает пот со лба. Ей голос с неба:

— Поздравляем! Теперь Вы можете наконец стать ферзем!

— Не хочу.

— Ваше право. Вы можете выбирать. Офицером хотите?

— Не-а, не хочу.

— Конем?

— Еще чего!

— А кем тогда?

— Пешкой хочу.

— Но почему?

— Да так… нравится мне.

— Но зачем же тогда надо было идти через все поле, рисковать?!.

— Да вот, решил проверить, смогу ли. Смог.