Книга о шпионах для пытливых умов

Расплата за недооценку ислама

Много лет спустя в интервью турецкому журналисту Алиев будет говорить о «больших свершениях», которые обещал «присущий исламу динамизм», но и его собственные действия, и вообще политика Москвы в Иране и Афганистане показывают, насколько сильно советское руководство ошибалось в оценке как подлинного потенциала политического ислама, так и того направления, в котором он может увлечь народные массы.

Находки азербайджанского историка Джамиля Гасанли, сделанные им в советских и российских архивах, дают понять, что и власти СССР, и зависимые от них политические деятели недооценивали силу поднимающейся волны исламизма.

В шахском Иране подконтрольные Москве коммунисты были объединены в Народную партию («Туде»). Когда премьер-министр Мохаммад Мосаддык начал проводить политику национализации нефтедобычи, «Туде» поддержала его, а потому после свержения правительства Мосаддыка, организованного ЦРУ и MI6 в 1953 году, была разгромлена; ее членов убивали, пытали, подвергали репрессиям. В 1978–1979 годах, когда в Иране стало нарастать исламистское протестное движение, Москва понимала, что «Туде», пусть и имеющая связи с профсоюзами в рамках Национального Фронта, не готова к революционному рывку. С другой стороны, такие располагающие вооруженной силой леворадикальные организации, как «Моджахеды иранского народа» и «Фидаины[397] иранского народа», призывали «Туде» к сотрудничеству в борьбе как против шаха, так и против мулл.

Лидеры двух фракций «Туде», Ирадж Искандери и Нуреддин Киянури, обратились за советом в КПСС. В ответ им пришло распоряжение съездить в Баку и обсудить ситуацию с Алиевым. 13 января 1979 года, когда в Тегеране, Тебризе, Куме, Исфахане и Мешхеде бушевало восстание, руководители «Туде» прибыли в Баку. Киянури был уверен в том, что Хомейни силен только как религиозный, а не политический лидер, и что исламистская волна вскоре спадет. Следовательно, для того чтобы свергнуть шаха и избавиться от американского влияния, «на первом этапе борьбы» необходимо оказать Хомейни поддержку. Алиев дал на это согласие, Москва возражать не стала[398]

.

Но вышло по-другому. 1 февраля аятолла Рухолла Хомейни вернулся из парижского изгнания в Тегеран. ЦРУ, проморгавшее революцию, смогло только вывезти из страны шаха Резу Пехлеви. КГБ, Алиев и московское руководство, полагавшие, что хорошо знают настроения иранских азербайджанцев, не смогли понять, что тегеранский базар, где чуть ли не все поголовно ремесленники и торговцы были азербайджанцами, за три дня до того перешел на другую сторону. В самые решающие дни Исламской революции, 27–28 февраля, иранские коммунисты устраивали съезд «Туде» в восточногерманском Лейпциге (где нашли пристанище также лидеры Коммунистической партии Турции), а советский посол в ГДР Петр Абрасимов присутствовал на нем в качестве «гостя» и наблюдал, как Киянури, пользовавшегося поддержкой Москвы, избирают главой партии. Съезд даже отправил Хомейни послание с требованием легализовать «Туде».

Результат для партии оказался катастрофическим. Муллы даже не дали ответа на просьбы о переговорах. Через несколько дней начался разгром всех оппозиционных движений, вне зависимости от того, поддержали они Исламскую революцию или нет – и первый удар обрушился именно на «Туде». 31 марта на встрече с делегацией из иранского Азербайджана, Алиев, пребывая в плену иллюзий о том, что иранский народ, мол, пока не готов, и нужно подождать, пока он проснется, предложил сосредоточиться на повседневных задачах: «Давайте будем требовать в первую очередь образования на родном языке и соблюдения права на собственную культуру»[399].

Наконец, в октябре 1979 года на встрече с руководством «Туде» в Москве прозвучало что-то вроде самокритики: «Безоговорочная поддержка, оказанная Хомейни, привела к негативной реакции народных масс и изоляции партии». В этих условиях Москва не рекомендовала иранским товарищам возвращаться к себе на родину. Они, собственно, и не собирались этого делать: в Иране с каждым днем происходило все больше и больше казней, так что те оппозиционеры, у кого была такая возможность, бросились прочь из страны.

А в декабре 1979 года, словно ничему не научившись на иранском опыте, советское руководство ввело войска в Афганистан. Коалиция стран во главе с США в ответ на это принялась снабжать исламистов оружием, деньгами и инструкторами: только бы СССР потерпел поражение, а с этими мы потом разберемся. Так начался процесс, приведший к возникновению «Талибана», «Аль-Каиды» и, в конечном счете, ИГИЛа[400].

Но пока Советский Союз еще стоял на ногах, правители двуполярного мира, покоящегося на балансе ядерных сил, продолжали борьбу за сохранение своих сфер влияния.

Миссия в Сирии

Один из примеров этому можно было наблюдать в Сирии.