Книга об одиночестве

Наверное, я пролежал так около получаса. Мои ноги вконец онемели, пальцы рук, засунутые в карманы, замерзли, а губы спеклись. Во рту я ощущал невыносимую горечь, горло горело, а в голове мелькали слова: «Умрешь и простудишься. Умрешь и простудишься». Мне это казалось прекрасным началом для новой книги. Или даже заголовком.

В полудреме я слышал какой-то детский голос. Казалось, зовет Сашка, жалобно, протяжно. Я силился открыть глаза, но ресницы никак не хотели разлепляться. Пару раз я побеждал заиндевевшие прилипнувшие друг к другу веки, но они, открывшись лишь на мгновение, закрывались вновь. Голос продолжал звать меня, звал долго, и я наконец понял, что это не Сашка. В десятый раз разлепив веки, я наконец смог различить перед своим носом качающуюся прядь рыжих волос. С виду они были такие мягкие, такие невесомые, что я потянул к ним свои деревянные замерзшие пальцы и коснулся. Волосы на самом деле оказались мягкими. А может мне так просто показалось, пальцы-то совсем онемели. Я поднял глаза и увидел чье-то лицо. Совсем близко. Девушка, склонившаяся надо мной, сидела на коленях и держала меня за голову. Мне было трудно ее разглядеть: яркий свет фонаря за ее спиной ослеплял. Я лишь чувствовал теплые руки на своем затылке.

Что-то мягкое и большое легло мне на шею. Ее шарф оказался колючим, но теплым. Опершись локтями о холодную землю, я приподнялся. Она поддерживала меня за плечи. Глаза ее горели и кажется она готова была разрыдаться.

– Который час? – спросил я охрипшим голосом.

– По-моему, скоро одиннадцать, – ответила она, доставая из своего рюкзака термос. Протянула мне. В термосе оказался теплый горький чай.

– Вам лучше? – участливо спросила она.

– Да… Я шел в магазин и, видимо, упал, – медленно сказал я, так же медленно соображая.

– Сможете встать? – Она взяла меня под руку, помогая подняться. – Может лучше домой? – спросила она. – Зачем вам в магазин?

– Хлеб купить, – соврал я.

– У меня с собой есть хлеб и молоко, – ответила она. – Давайте я вас провожу. Судя по тому, как вы лежали, вы спускались вдоль дороги. Значит дом ваш в противоположном направлении. Мне тоже в ту сторону.

Она уже помогла мне встать и подхватила под локоть. Я невольно облокотился на нее, кажется, мои ноги были слегка обморожены, и ей пришлось приобнять меня, чтобы я не свалился в снег. Мы поднимались в гору молча.

«Однозначно она почувствовала, что от меня несет как от бомжа, – думал я. – Так зачем она остановилась? Зачем привела меня в чувство? Что ей нужно? А вдруг она бандитка и убьет меня в подворотне со своим подельником? А зачем? Денег у меня нет, только на водку и осталось в кармане», – все эти умозаключения зароились в моем замерзшем мозгу, и я только боязливо поглядывал на нее. Я молчал, стараясь дышать только носом, представляя, как она задохнется и упадет, если я выдохну ей в лицо многодневную смесь водки и сигарет. Она тоже молчала и совсем не смотрела на меня. Сбоку мне были видны ее прямой нос, снежинки на ресницах, высокий лоб, из ее губ струился пар, она тяжело дышала. Я видел, что ей трудно тащить меня в гору, но и отказаться от помощи не мог: ноги никак не могли согреться, пару раз я спотыкался и упал бы, если бы она не придерживала меня. В молчании, словно по интуиции, наконец мы добрели. Это был первый раз, когда девушка провожала меня до дома.

– Приятно было познакомиться. Возьмите, – она вытащила из огромного рюкзака хлеб и молоко. У меня не было сил с ней спорить.

– Спасибо, – пролепетал я.

– Героям тоже нужна удача, – улыбнулась она и растворилась в ночном снегопаде.

Я еще долго стоял у подъезда, вглядываясь в снежный поток. Наконец вошел в темноту подъезда и вызвал лифт. Героям нужна удача. Героям… удача… Знакомая фраза… Чертовски знакомая. Откуда это? Почему она мне это сказала?

Двери лифта открылись, и вдруг меня осенило. Это же из моей книги! Из второй! Или третьей? Нет, из второй. Про альпиниста. Откуда она знает? Черт возьми! Она поняла, кто я. Она узнала. Поэтому и пошла со мной.

Впервые за долгие месяцы я смог построить кривую, но логическую цепочку событий. Она шла по дороге – увидела человека – остановилась – узнала меня – решила помочь, решив, что я не сделаю ей плохого.

Я отворил дверь квартиры, скинул ботинки, сунул колючий шарф в рукав пальто, машинально открыл молоко, налил в стакан и сделал глоток. Я понял это только, когда проглотил. Молоко отдавало водкой из грязного стакана. Но все же это было молоко.

Я сильно замерз. И, похоже, чуть-чуть подвернул лодыжку, когда падал. Доковыляв до батареи, я сел к ней спиной и усмехнулся. Сам не зная чему. Тому ли, что меня впервые кто-то проводил до дома. Или тому, что лежал там и хотел умереть. Или тому, что впервые за три месяца выпил что-то еще кроме водки.

Глава 5. Лиса

«Бывают в жизни минуты, когда внезапно распахивается волшебная дверь

и жизнь дарит вам встречу, на которую вы никогда не надеялись».

(Гийом Мюссо)