Книга пяти колец

– Но, дзэнский мастер, я слышал, что когда Гань-у брал крепость Хань-жо, он был ранен в локоть ядовитой стрелой, – не сдавался Кодзукэ-но Сукэ. – После этого, что бы вылечить рану, он пил сакэ и играл в го. Можете ли вы привести мне пример чего-либо подобного в нашей стране?

Осё посмотрел прямо в глаза Кодзукэ-но Сукэ и спросил:

– Кодзукэ, вы близоруки?

– Нет! – обижено ответил Кодзукэ.

– В таком случае вы могли бы прочесть в японских книгах о Камакура Гэнгоро Кагэмаса (легендарный герой), которому стрела попала в глаз. Он сам вытянул ее, но при этом наконечник стрелы остался у него в голове. Тогда он позволил Миура Тамэмунэ извлечь его оттуда, но даже для него это оказалось нелегко, хотя Тамэмунэ был известен как человек великой физической силы. Тогда Тамэмунэ попытался вытянуть наконечник, поставив ногу на лоб Кагэмаса. При этом Кагэмаса, превозмогая боль, нашел в себе силы упрекнуть Тамэмунэ в том, что тот поступает неучтиво. В Японии даже трехлетний ребенок знает об этом. Как вы могли забыть об этом? Гань-у играл в го и пил сакэ, чтобы отвлечь свое внимание от боли. Он не был подлинным героем. Кагэмаса был сильнее его, разве не так?

– Но, дзэнский мастер, о Гань-у говорят, что он любовно отращивал бороду и носил ее на шее в специальной сумочке из парчи. Разве это не пример изысканного вкуса?

– И все же вы близоруки, Кодзукэ. Соги Хоси (знаменитый монах) покрывал себе волосы душистыми снадобьями. В этом по изысканности он превзошел Гань-у. И хотя Гань-у презирал своих врагов, словно мышей, он попал в плен, словно в мышеловку, и был обезглавлен. Разве это не смешно?

Кодзукэ-но Сукэ не мог превзойти Осё в осведомленности.

– Если вы больше всего уважаете все китайское, – продолжал Осё, – вам бы следовало получать жалованье по китайским нормам. Одна монета в Китае времен династии Хань была в десять раз дешевле, чем подобная ей монета в нашей стране. Поистине достойно сожаления, что за ваши китайские убеждения вам платят японскими монетами. Что вы об этом думаете?

Для Осё титул представителя кабинета не значил ничего. Он победил Кодзукэ своими аргументами. Кодзукэ нечего было сказать, и он ушел с позором.

Безмолвное понимание

У сёгуна Иэмицу был любимый китайский пес. Это был очень большой кобель. Иэмицу заботливо ухаживал за своим псом и всегда брал его с собой на прогулку.

Однажды, как водилось, сёгун прогуливался с псом во дворе. Внезапно пес чего-то испугался и начал лаять на Иэмицу. Что сёгун ни делал, чтобы успокоить его, тот продолжал лаять еще громче. Невозмутимый по своей природе, Иэмицу окончательно вышел из себя.

– Что с тобой, противная собака? Почему ты лаешь на своего хозяина? Ты что, забыл, кто твой хозяин?

Иэмицу решил, что пес лает потому, что у него слишком длинные уши.

– Эй, есть кто-нибудь поблизости? Принесите ножницы и отрежьте ему уши!

Один из прислужников бросился за ножницами, но тут к сёгуну подошел Осё. Он плюнул себе на ладонь и протянул ее в сторону разъяренного пса. Вскоре пес унялся и, виляя хвостом, принялся лизать его руку.

Иэмицу был удивлен и спросил:

– Что такого особенного в вашей руке, дзэнский мастер? Как вам удалось так легко успокоить взбесившуюся собаку?

– Это результат действия высшей мудрости. Я успокоил его, направив в его сторону ум, исполненный безмолвного понимания.

– Вот это да! – только и смог сказать пораженный сёгун.

Квашеная редиска Такуана

Однажды сёгун Иэмицу разговаривал с Такуаном на разные темы.

– Осё, все, что я ем в последнее время, кажется мне безвкусным. Можете ли вы угостить меня каким-нибудь деликатесом?

– Это несложно. Пожалуйста, приходите завтра в десять часов утра в мою обитель. Я угощу вас вкусной пищей. Я буду хозяином, а вы гостем. Уверяю вас, если вы будете вести себя, как подобает гостю, все будет хорошо. И еще: приехав ко мне, пожалуйста, не уходите до конца приема. Я должен предупредить вас об этом заранее.

– Хорошо. Уверен, что это будет настоящий пир. Завтра в десять часов я буду у вас, – пообещал Иэмицу и, удовлетворенный, отправился в свой замок.

На следующий день Иэмицу прибыл к Такуану в сопровождении нескольких прислужников. Дело было в конце декабря. С раннего утра шел снег, и ко времени приезда сёгуна намело уже немало. Несмотря на такое количество снега, Иэмицу надеялся, что у Осё его ждет пир горой. Осё встретил сёгуна возле плетеной калитки.

– Я рад, что вы пожаловали, не испугавшись плохой погоды, – сказал Осё.

– Что вы, Осё, земля, укрытая снегом, выглядит так необычно, – ответил сёгун.

– Как известно, когда Тоётоми Хидэёси был еще жив, в метель он часто отправлялся к Рикю (1531–1591, великий мастер чая) и наслаждался в его жилище вкусом дзэн. Ваш смиренный слуга не обладает изысканным эстетическим вкусом Рикю, но вы, сёгун, я уверен, обладаете всеми добродетелями Хидэёси. Как и было обещано, я угощу вас самыми изысканными блюдами.

Осё пригласил сёгуна в чайную комнату, попросил некоторое время подождать и ушел к себе.