Книга побед. Чудеса судьбы истории Тимура

А этот Кариль Солтан – молодой человек двадцати двух лет, белолицый, крупный и похож на отца. Он оказал большие почести посланникам, когда они были в Самарканте. Уже дважды Тамурбек выдавал себя за покойника, распространяя слухи о своей кончине в своих владениях, чтобы посмотреть, кто же восстанет; а кто возмущался, тех он тотчас хватал и предавал казни. Поэтому никто теперь не верил, что он умер, хотя на сей раз это была правда. И даже позже в городе Таурисе, где были посланники, распространилось известие, что [Тамурбек] жив и идет со своим войском против султана вавилонского.

Миаха Мирасса, уверившись в смерти своего отца Тамурбека, увидев голову Ханса Мирассы, которую ему прислал сын [Омар], и [получив] известие, что Омар Мирасса просит его приехать в Виан для встречи, выехал из города Балдата [Багдада] вместе со своим [другим] сыном Абобакером Мирассой. А до того как добрались [в Виан], Миаха Мирасса узнал, что Омар Мирасса, его сын, собрал гораздо большее войско, чем имел прежде, и, кроме того, приказал городам Таурису и Солтании быть наготове и ждать его распоряжений.

А узнав об этом, отец испугался и раздумал ехать к сыну, [только] послал узнать о его намерениях. Сын отвечал, что он собрал войско только для того, чтобы знали об этом в стране и на границах. И как только об этом узнал Абобакер, другой сын, с которым ехал [Миаха Мирасса], он сказал отцу, что сам [поедет] к брату и во что бы то ни стало приведет его. Но отец не одобрил этого намерения, чтобы не сеять смуту в стране.

А эти Омар Мирасса и Абобакер Мирасса, братья по отцу и по матери, а мать их была здесь же; она тотчас отправилась к своему сыну Омару Мирассе и сказала: «Сын, твой отец должен быть сеньором, и все этого хотят, а ты мешаешь!» И он ответил: «Избави бог, чтобы я не исполнил того, что прикажет отец». [Тогда] мать вернулась к мужу и передала этот разговор. После этого [Миаха Мирасса] согласился послать к нему [Абобакера] налегке, без войска, чтобы братья [скорее] договорились, как передать владения отцу.

Как только Омар Мирасса узнал, что к нему едет брат, то решил его схватить. И когда он приблизился к его шатру, [Омар] вышел и взял [брата] за руку и ввел его туда. А как только [Абобакер] вошел, [Омар] приказал его схватить. Те пятьдесят всадников, что были при нем, бежали [обратно] к его отцу. Схватив брата, [Омар] отправил его в замок Солтании, заковал в оковы и двинулся на отца, чтобы схватить и его. Тот бежал в земли Рея, где жили его зять Кулемаха [Сулейман-шах] Мирасса, некоторые чакатаи и кавалеры.

А мать этих Омара Мирассы и Абобакера Мирассы, узнав о том, что брат пленил брата, отправилась к Омару Мирассе, разорвав на себе одежду и обнажив грудь. Пришла к сыну, заливаясь слезами, говоря: «Я родила вас, дети, а теперь ты хочешь убить своего брата, хотя знаешь, что он тебе единокровный и что все его любят». А [сын] ответил, что пленил своего брата только за то, что он глуп и дерзок, говорит [непотребные] речи, но что он не желает ничего другого, как [видеть] своего отца сеньором.

Пленив брата, [Омар] решил положить конец его дурным намерениям, так как он был отчаянным человеком и чакатаи его очень любили. Все эти доводы он приводил для того, чтобы во что бы то ни стало схватить отца. Отец же двинулся по дороге в Самарканте, а сын пошел за ним. А увидев, что не удастся схватить [отца], он заключил договор с Хахароком [Шахрухом] Мирассой, своим дядей, братом отца, договорившись быть с ним заодно против отца и чтобы [после] обоим быть сеньорами. [Все это] он проделал, чтобы задержать отца, когда тот пройдет через земли Хоре [Герат?], где жил [Хахарок].

А Миаха Мирасса, узнав, что его брат и сын заодно, решил остаться в Хорасанской земле, не отважившись идти дальше. А они [вскоре] поладили между собой, но [с тех пор] отец никогда не мог доверять сыну. Омар Мирасса, пленив своего брата, схватил его жену, дочь сеньора Мердина, и отправил ее к отцу. В то же время Омар Мирасса прислал письмо посланникам в город Таурис, где они продолжали оставаться, в котором говорилось, что они не должны гневаться на то, что он задерживает их отъезд, так как теперь, [как только] он уладит дела с отцом, отпустит их и отошлет поскорее.

После этого, во вторник двадцать девятого апреля, в день Святого Петра Мученика, когда посланники были у себя, явились к ним городской алгуасил, писец и много народу. Войдя в дом, они забрали шпаги и все оружие, какое нашли, заперли двери и сказали посланникам, что сеньор прислал им сказать, чтобы они отдали все свои вещи, что имели, для отправки в надежное место.

А посланники ответили, что на это [царская] воля и что они в его власти, но что их король, государь, направил [это посольство] к сеньору Тамурбеку как к своему другу и что они ожидали, что с ними будут обращаться иначе; но так как великий сеньор умер, они могут делать [с ними], что хотят. Алгуасил пояснил, что сеньор велел это сделать для того, чтобы их лучше защитить от любой обиды.