Книга «Под знаком радуги»

Алексей сердился сам на себя, что-то мямлит, топчется вокруг да около! Надо быть мужиком– сказал– сделал! В конце концов он муж, глава семьи, и как он скажет, так и будет! А в глубине души понимал, что он король с бумажной короной на голове, живёт в квартире в качестве приживалки. Надо как-то исправлять! Ника тоже прикинула в уме кое-какие нехитрые расчёты и решила, что так, наверное будет лучше. Будут меньше ругаться, да и борщ свекровь наверняка варить не разучилась.

– Хорошо, пусть поживёт какое-то время, пока со свёкром не помирится. Но предупреди её, что прерогатива приглашать в дом гостей исключительно наша!

Алексей энергично затряс головой. В уме ещё не созрел чёткий план, но что-то начало уже формироваться.

Лариса еле вытолкала огромный чемодан из лифта, где-то в аэропорту слетело колёсико, пришлось нанимать носильщика чтобы он дотащил и загрузил в такси. Возле двери долго рылась в сумочке в поисках ключей. Прислушалась. В глубине квартиры работал то ли телевизор, то ли радио. Ничего удивительного– зять, как всегда, терзается в творческих муках сидя у телевизора и поглощает чипсы из шуршащего пакета. Войдя в прихожую ощутила запах табака.

«Совсем офонарели! Просила же курить на балконе или перед вытяжкой». Лариса с раздражением бросила ключи на полку. Она сама когда-то интенсивно курила и помнила этот спёртый запах, который проникал во все окружающие предметы– портьеры, ковры, мебельную обивку, а самое противное в вещи. Блузки, юбки, особенно трикотаж настолько пропитывался табачной вонью, что ни один дорогой, французский или арабский аромат не заглушал амбре. Самое интересное, что не важно качество табака– сигареты с ментолом, тонкие, дорогие, дамские или папиросы, или сигары, душок во всех случаях ощущался совершенно одинаковый. Она мимоходом отметила про себя недоумённо– дочь с зятем особенно курением не увлекались, так иногда в компании под коньячок, и то старались на балконе. Лариса скинула туфли с усталых ног и, оставив чемодан в прихожей двинулась в гостиную, тут же остановилась в дверях оторопело. В кресле, закинув ноги на журнальный столик, сидела мать Алексея. Телевизор громко вещал новостями, женщина болтала по телефону, не замечая того, что за ней кто-то наблюдает, и смачно между словами выпускала клубы табачного дыма. Длинная трубочка пепла готова была уже сорваться на бежевый ковёр. Лариса рванулась, схватила пепельницу, выдернула из корявых пальцев дешёвую папироску и с остервенением раздавила в хрустале.