Очи сладостные твои, Ювенций,Если б только лобзать мне дали вдосталь,Триста тысяч я раз их целовал бы.Никогда я себя не счел бы сытым,Если б даже тесней колосьев тощихПоднялась поцелуев наших нива.
49
Самый Ромула внук красноречивый,Всех, кто жил и живет, еще, Марк Туллий,И премногих, что жить в грядущем будут,Благодарность тебе с поклоном низкимШлет Катулл, изо всех поэтов худший,Точно так изо всех поэтов худший,Как из всех ты патронов самый лучший.
50
На досуге вчера, Лициний, долгоНа табличках моих мы забавлялись,Как утонченным людям подобает,Оба в несколько строк стихи писали,Изощрялись то в том, то в этом метре,На вино и на шутки отвечая.Я вернулся домой, твоим, Лициний,Остроумьем зажжен и тонкой речью,Так, что, бедный, к еде не прикасался,Даже глаз не сомкнул мне сон спокойно:Весь я словно горел, всю ночь в постелиПровертелся, скорей бы дня дождаться,Чтоб с тобой говорить, чтоб быть нам вместе.А потом, когда телом истомленнымНа кровати лежал я полумертвый,Это, милый, тебе сложил посланье;Из него о моих узнаешь муках.Так не будь гордецом и эту просьбуТы уважь, на нее не плюнь, мой милый,Немесида тебя не покарала б, -Берегись ей вредить: грозна богиня!
51
Тот с богами, кажется мне, стал равен,Тот богов превыше, коль то возможно,Кто сидит напротив тебя и частоВидит и слышит,Как смеешься сладко, - а я, несчастный,Всех лишаюсь чувств оттого, что тотчас,Лесбия, едва лишь тебя увижу, -Голос теряю,Мой язык немеет, по членам беглыйЗаструился пламень, в ушах заглохшихЗвон стоит и шум, и глаза двойноюНочью затмились.Праздность, мой Катулл, для тебя зловредна,Праздности ты рад, от восторга бредишь;Праздность в прошлом много царей и славныхГрадов сгубила.
52
Ну что ж? Еще ли медлишь умирать, Катулл?Зобатый Ноний восседает в курии;Ватиний без стыда клянется консульством;Ну что ж? Еще ли медлишь умирать, Катулл?
53
И смеялся же я на днях в собранье:Там мой Кальв с удивительным искусствомВсе ватиниевы грехи представил,И в восторге, всплеснув руками, кто-тоВдруг вскричал: - "Ну и шиш, каков оратор!"